Мои годы в General Motors

Кеттеринг – инженер и всемирно известный изобретатель, специалист по социальной философии, а также фантастический продавец – отдавал много времени и сил исследованиям в различных областях, которые привлекали его внимание. До прихода в General Motors в 1919 году лаборатория Кеттеринга успешно занималась процессами внутреннего сгорания. Корпорация General Motors купила компанию Кеттеринга и объединила ее с другими исследователями, в результате чего в 1920 году в Морейне, штат Огайо, была создана исследовательская компания General Motors Research Corporation, а Кеттеринг стал ее президентом. В 1925 году мы переместили Research Corporation в Детройт и отдали основную исследовательскую работу в General Motors под руководство Кеттеринга. В 1947 году Кеттеринг ушел в отставку, его сменил Чарльз Л. Маккуин (Charles L. McCuen), выдающийся инженер, который пришел к нам из Oldsmobile. Маккуин придерживался передовых конструкторских взглядов и добился очень хороших результатов в ряде важных для General Motors областей. Он покинул компанию в 1950-х годах.

Новый этап исследовательской работы в General Motors начался в 1955 году с назначением вице-президентом по науке знаменитого ученого в области ядерной физики Лоуренса Р. Хафстада (Lawrence R. Hafstad). У Хафстада не было квалификации инженера-автомобилестроителя, он никогда не был связан с автомобильными компаниями. Его назначение свидетельствовало о том, что акцент в работе Исследовательской лаборатории устойчиво смещается в сторону новых широкомасштабных исследований.

Сегодня деятельность Исследовательской лаборатории можно разделить на три основных направления. Во-первых, «устранение неисправностей» для всей корпорации – их могут вызвать на помощь, когда необходимы специальные знания, например для устранения шума зубчатой передачи, тестирования литья на предмет внутренних дефектов или снижения вибрации. В-вторых, они творчески подходят к решению проблем, предлагая различные технические усовершенствования. Диапазон задач весьма широк: от изменений в трансмиссионных жидкостях, красках, подшипниках, топливе и т. д. до серьезных прикладных исследований работы двигателей внутреннего сгорания, двигателей с высокой степенью сжатия, дизельных двигателей, газовых турбин, свободнопоршневых двигателей, двигателей из алюминиевого сплава, решения проблем с хладагентами, металлами и сплавами, загрязнением воздуха и т. д. В-третьих, они активно занимаются некоторыми фундаментальными исследованиями.

Выдающиеся достижения науки за последние годы привлекли всеобщее внимание, и это привело к тому, что теперь вся промышленность вступает в «эпоху исследований». Само слово «исследования» применяется в промышленности в разных контекстах: для указания на научное открытие или перспективную научно-техническую разработку или на традиционное и плановое улучшение товара (в последнем случае, конечно, термин используется неправильно). Всегда было сложно дать исследованиям четкое определение, чтобы отличать фундаментальные исследования от прикладных. Нет общепринятого жесткого правила, насколько фундаментальными должны быть исследования, чтобы называться исследованиями. Большинство согласно с тем, что фундаментальное исследование – это стремление к знаниям исключительно из любви к знанию. Если понимать это так, то мы в нашей стране пока что недостаточно работаем в этом направлении.

Решение этого вопроса зависит в основном от университетов и правительства, но в последние годы начали говорить и о роли частного бизнеса. Безусловно, основная часть работы приходится на университеты. Там сконцентрированы академический подход, цели, традиции, атмосфера и талант в поиске знаний ради знания. Мое участие в этом – фонд Альфреда Слоуна (Alfred P. Sloan Foundation), который поддерживает программу фундаментальных исследований в области физики в университетах. Речь идет о подлинно фундаментальных исследованиях: фонд делает ставку не на проект, а на талант человека, который выбирает научную стезю согласно личным интересам, желаниям и возможностям.

Фундаментальные исследования, как поиск знаний исключительно из любви к знаниям, – прерогатива университетов.

Также очевидно, что фундаментальные исследования, требующие уникального и дорогостоящего оборудования, которым не располагают университеты, находятся в компетенции государственных ведомств, таких как Бюро стандартов и недавно созданные Комиссия по атомной энергии и Национальное управление по аэронавтике и исследованиям космоса (NASA).