Читаем Мой идеальный дракон полностью

Мой идеальный дракон

– Они нас не видят. Магический колпак. Я знаю каждого слугу в замке, но не знаком с жителями долины. Кто-то из них непременно захочет выслужиться перед будущим королем Доргорионом. О моем прибытии узнают в любом случае, так предписано этикетом, но свою малышку я светить не хочу. Цени.

Ах, какой галантный.

– А когда вы меня понесете, меня увидят?

– Лишь те, кому положено и только в самом замке. Не будем затягивать с этим, Верена. И хотя ты не пугаешься высоты, что странно для человечек, полетишь лицом вверх.

Вверх, так вверх. Так я увижу только его живот и небо, а это не страшно.

Теперь я понимаю, почему у Ралькариона на Синей скале широченное плато и тут тоже огромное плато. В другие места он попросту не влезет.

А мне надо снова перетерпеть могильный ужас, когда я лежу на камне, а драконьи когти касаются моего тела.

Я уже знаю, что это очень бережные и нежные когти, но все-таки вздрагиваю и закрываю глаза.

Бесполезно себя обманывать: драконы созданы впечатлять и пугать. Их самки скорее всего тоже. Вряд ли среди тех, кого я видела, были одни мужики.

И вот по такой-то красавишне Ралькарион страдает? Мне становится смешно и одновременно очень грустно.

Я лечу в крепком костяном объятии, а в спину мне упирается мешок с книгами. Я забрала обе – из дома и из лаза, они разные. Мое первое прочитанное слово – щенок. И мордочка там нарисована не дворовой собаки, а породистой и дорогой.

Когда-нибудь я заведу себе такую собаку… Будет у меня верный друг. Интересно, а Ралькарион собак любит?

А вообще этот полет не как тот, кошмарный. Теперь я примерно знаю, чем дракон занимается. Знаю, как его зовут. Платье на мне сухое. Ветер вокруг теплый и ласковый, как… дыхание Ралькариона, когда он хочет меня поцеловать…

Зато неопределенность та же самая. А может, еще хуже.

Потому что глупо уже врать, что мне наплевать на дракона.

Он сказал, что мне не понравится в замке… Ну да, если там совсем нет людей, то связь с человечкой… скомпрометирует принца.

С людьми забавляются где-то в глуши, словно предаются тайному пороку…

Я открываю глаза – и вовремя. Белый замок приближается.

О стену я больше разбиться не боюсь – ясное дело, защита пропускает одобренных. А меня даже почти не видно в гигантской Ралькарионовой лапе. Я совсем с ним слилась. Защита точно меня пропустит.

Кстати… Если это замок мамы и сестры Ралькариона, то где-то у него должен быть свой…

Уверена, что он под крылом у мамы не живет в прямом и переносном смысле.

Мысли прерывает многоголосый драконий рев – значит, подданные наконец увидели принца и приветствуют его.

Светлые боги, будьте ко мне милостивы… Мне страшно.

Белая стена замка стремительно приближается, я уже вижу отдельные кирпичи.

Зажмуриваюсь, затем распахиваю глаза.

Чернота.

На дворе же день, а я не вижу ничего.

Всматриваюсь снова и снова, пытаюсь что-то разглядеть и не могу.

Я ослепла.

***

Отовсюду льются голоса, заполняя пространство, перекликаясь и сплетаясь. Низкий глубокий мужской и высокий мелодичный женский. Они сокрушаются, спорят, что-то восклицают, то отдаляясь, то приближаясь.

Сквозь веки льется чудесный золотой свет.

Я сплю и не хочу просыпаться. Быть слепой в мире оборотней – такого я в худшем кошмаре вообразить бы не могла.

Голоса не отпускают меня. Один из них кажется знакомым и даже родным.

Я вслушиваюсь и вдруг отчетливо различаю слова.

Мелодичный женский голос звенит:

– Зачем ты терзаешь себя, Карион? Я согласна, что она похожа на Аурику, как две капли воды. Но так бывает. Это просто хрупкая смертная человечка. Зачем ты режешь себя по-живому?

Мужчина отвечает, и я понимаю, что это Ралькарион.

– Хватит, Арделия. Если Верена не очнется, я не знаю, что будет. Я не прощу себе, что не уберег ее.

– Брат, это заблуждение, очень опасное заблуждение. Отпусти Аурику, дай ей покоиться с миром. Это горько, тяжело и…

– Хватит.

Я слышу приближающиеся шаги. Судя по звуку, это Ралькарион.

Я тянусь к нему навстречу и пытаюсь открыть глаза. Веки не слушаются. Все тело налито мертвенной тяжестью. Я даже пискнуть не могу – не слушается ничего.

– Ты слышала стон, Делла? Верена, – теплые пальцы дракона гладят меня по щеке, – ты выберешься. Я созову лучших магов, я принесу кого угодно из иномирья, если потребуется…

В отдалении раздается стук в дверь. Какое-то шуршание. Чужой мужской голос:

– Вам пора на церемонию приветствия Матери, господин.

Ралькарион отзывается:

– Иду. Ты свободен.

Снова шуршание. Тишина. Видимо слуга ушел.

Ралькарион говорит:

– Делла, прошу, побудь с Вереной. Я поприветствую мать, проведу беседу со слугами и вернусь. Если будут изменения, сразу сообщи мне.

В мелодичном голосе драконицы слышатся неприятные заискивающие нотки:

– Конечно, брат. Ты же меня со свету сживешь, случись что с твоей ненаглядной человечкой.

Тоном Ралькариона можно замораживать.

– Не передергивай. Если тебя утруждает, Вереной займутся магические слуги.

– Иди, Карион. Ты и так задерживаешься…