Мой Кир Булычёв, мой Рэй Брэдбери и другие мои писатели…

Так, в повести «Собака Баскервилей» автор видит иронический конфликт «антиквариев» и фундаментальных учёных. Тут Холмс выступает не только как сыщик-аналитик, он здесь – научный позитивист. В этой же повести, а также в вышеупомянутом очерке о рассказе «Обряд дома Месгрейвов» великий сыщик вообще, по мнению автора, выступает в роли археолога. Ведь он не просто проводит расследование, но и делает археологическую находку: обнаруживает корону Карла I, которая во время смуты была отдана на хранение этому самому дому Месгрейвов. В этом же рассказе Кобрин видит ещё один характерный для Викторианской эпохи конфликт. Конфликт, несущий в себе зерно современного мира. Месгрейвы – древний аристократический род с историей и семейными легендами. Но, увы, без настоящего. Они уже давно не понимают смысла обряда, который когда-то помогал сохранить реликвию. Обряд для них абсурден, как для нас стихи Даниила Хармса. Но их дворецкий Брантон, разночинец, буржуа, понимает, что всё не так просто, и надеется обнаружить древние сокровища. Находит их, но погибает. А Шерлок Холмс, также далёкий от родовитых домов, повторяет путь Брантона и находит его труп, а заодно и корону Карла I. Вот она, примета времени: из древних аристократических родов уходит сила, теперь она у класса буржуа. Этот мир утвердился в Викторианскую эпоху, и в этом мире мы живём сейчас. И понять его жителю постсоветского пространства, по мнению автора книги, проще всего по рассказам и повестям о Шерлоке Холмсе…

А как смешно автор пишет о денди! А как здорово сравнивает короля Богемии (несуществующего государства!) с «Фредди Меркьюри из группы “Королева”»! А как удачно сравнивает политическую подоплёку рассказа «Второе письмо» с политикой «эпохи легендарных алмазных подвесок, Анны Австрийской и герцога Бэкингемского»…

Так и тянется бесконечная нить между «Тремя мушкетёрами», «Приключениями Шерлока Холмса и доктора Ватсона», с одной стороны, в мифологическую древность платоновских идей, а с другой – через наше постсоветское детство в нашу современность… Ну, скажем, к другому герою приключенческих историй, к Индиане Джонсу.

Ведь и Шерлок Холмс тоже был археологом.

Соперница Шарля Перро

Впервые на русском – тысячестраничный том сказок мадам д’Онуа

Скоро-скоро Новый год. А это значит, что наступает время сказок. А сказки – это очень серьёзно. Точнее, для кого-то, конечно, сказки – это баловство, а вот для когото – очень даже основательный предмет для исследования. Особенность хорошей сказки такова, что каждый в ней находит что-то своё, в зависимости от житейского опыта и интеллектуального багажа. Сказка многопланова, в полном соответствии с требованиями, которые выдвигали к текстам последователи учения Гермеса Трисмегиста. Ребёнок в ней находит увлекательную историю. Взрослый видит «добрым молодцам урок». А культуролог – упрощённое и беллетризованное изложение архаического мифа, который, в свою очередь, является отражением древнего обряда.

Именно этим объясняется выход тысячестраничного тома сказок в серии «Литературные памятники». Этот увесистый том закрывает огромную прореху в русском литературоведении, да и в культурологии. Как утверждают издатели, это полное собрание сказок Мари-Катрин д’Онуа, жившей с 1652 по 1705 год. Она была современницей хорошо известного в России сказочника Шарля Перро и в чём-то даже его соперницей. Она была одной из самых знаменитых сказочниц «галантного века». Её произведения перекладывались на разные европейские языки, в том числе и на русский, ещё в ту эпоху, когда авторские права отсутствовали как понятие; становились народными сказаниями, давали тему для лубков и произведений других авторов. При этом в современной России её творчество практически неизвестно. Ну, может быть, только специалистам. Издателям удалось найти перевод только двух сказок, вышедших после революции, в сборнике 1991 года, хотя многие сюжеты нам знакомы в изложении Пушкина… Не лукавил ли Аксаков, рассказывая о том, что сюжет «Аленького цветочка» ему рассказала ключница в родительском имении? Может быть, он вдохновился французской книжкой? Отсюда и такое сходство с диснеевским мультиком «Красавица и чудовище»… Он-то точно по мотивам старинных европейских сказок.