Мой любимый шотландец

Женщине-селки в человеческом обличье лучше не попадаться на глаза мужчине. Спрятав под камнем шкуру, она разгуливает по берегу обнаженной, и лишь длинные волосы прикрывают ее наготу. Если верить легенде, один мужчина отыскал волшебную шкуру и заставил селки стать его женой. Много лет назад Люциану еще не хотелось воровать, ему было свойственно наивное, детское чувство справедливости. Он ощутил праведный гнев: несчастное создание лишилось свободы и навсегда застряло на суше, в рыбацкой хижине. Конечно, селки всего лишь самка, чей удел, вне зависимости от видовой принадлежности, – рано или поздно осесть дома с выводком детенышей, но Люциан сразу понял, насколько это несправедливо. Видимо, он не родился плохим. Он таким стал.

На обратном пути, сидя в поезде, он читал купленную книгу, а Хэрриет на свой новый романчик даже не взглянула, увлекшись пляжными трофеями. Украдкой посматривая поверх книги, Люциан наблюдал, как она сортирует их сначала по разновидности – камень, стекло, окаменелость, потом по цвету. Особенно девушке понравились обкатанные морем кусочки стекла.

– А эти зачем взяла? – не выдержал Люциан, кивнув на кучку непримечательной серой гальки, дребезжащей на полированном столике.

Хэрриет подняла взгляд и слегка смешалась, словно он вырвал ее из вихря разрозненных мыслей.

– Чтобы им не было обидно.

Он сдвинул брови.

– Это же просто камни…

Она сконфуженно пожала плечами.

– Да, но вряд ли их вообще кто-нибудь берет.

Как ни странно, язвить ему расхотелось. Хэрриет так бережно выкладывала в ряд не любимые никем камешки, что у Люциана перехватило дыхание. Он вторгся на опасную территорию, как охотник, который в погоне за добычей ступил на тонкий лед. Легенды про селки никогда не заканчивались счастливо. В конце концов кому-нибудь удавалось отыскать волшебную шкуру, и селки без оглядки удирала в море, бросив пленившего ее мужа и детей.

Глава 24

Первая попытка сфотографировать ребятишек в деревенской школе вышла неудачной и принесла сплошные огорчения. Мистер Райт объяснил Хэтти принцип действия аппарата, но использовал множество терминов, которых она раньше не слышала, и практически ничего не давал ей сделать самой. Дети Хэзер-Роу, в том числе малютка Энни, терпеливо сидели и ждали, пока она запечатлеет их на желатиновой пластине, но изображение на фокусировочном экране было очень тусклое и перевернутое, и к тому времени, как Хэтти разобралась, что к чему, дети соскучились и начали ерзать. Когда мистер Райт предложил пару недель потренироваться на неодушевленных предметах и изучить теорию, лежащую в основе желатиновых эмульсий, девушка удрала. Детям она нравилась гораздо больше без черной тряпки на голове, и они бежали с ней рядом всю обратную дорогу. Энни настояла на том, чтобы держать ее за руку, и Хэтти устыдилась, что не захватила с собой конфет. «Я вернусь завтра и принесу ирисок, – пообещала она девочке, завидев гостиницу. – Ты мне еще попозируешь?» Энни смерила ее серьезным взглядом, потом кивнула. Она украдкой потрогала подол коричневого шерстяного платья Хэтти и помчалась за своими друзьями обратно в деревню.

Хэтти остановилась, вдыхая сладкий аромат вереска и запах угля, и задалась вопросом, удачна ли идея, которая начала формироваться у нее после посещения магазина с фотографическими аппаратами в Сент-Эндрюсе, или это очередная блажь.

Люциан сидел в номере и читал ту же книгу, что и в поезде на обратном пути. Он сразу оторвался от чтения и взглянул на Хэтти мельком. Она коснулась волос – черная материя растрепала прическу и оставила после себя странный запах.

– Что читаешь? – спросила она, с беззаботным видом подходя ближе.

Люциан сидел, развалившись в кресле в рубашке и подтяжках. Сюртук и жилет он снял. Закрыв книгу, он положил ее на подоконник.

– Про торф.

Похоже, какая-то скукотища.

– Осмотр тоннелей прошел удачно?

На столе лежала расстеленная карта недр – штольни, карьеры, дренажные каналы и вентиляционные стволы – жизненно важная часть плана по обеспечению безопасности Драммуира, а также инструмент для измерения оставшихся запасов угля.

Люциан прищурился.

– Тебе чего-нибудь нужно?

Хэрриет сложила руки в замок.

– У меня есть идея!

Его губы скривились в усмешке, но не в злобной, и она продолжила:

– Художественные фотографии жителей Драммуира!

– Зачем?

Хэрриет выдвинула стул из-за стола и уселась, облегченно вздохнув.

– Я задумала устроить в Лондоне выставку портретов – хочу привлечь к проблемам шахтеров внимание общественности. Все деньги, вырученные за билеты и фотографии, будут переданы в Драммуир.

– Внимание общественности, – протянул он, – выставка портретов… Любимая, если ты не заметила, сейчас популярны декаденты. Людям хочется читать об изящном и чувственном, смотреть на красивые картины. Жизнь слишком мрачна, чтобы было мрачным и искусство, даже у тех, кто занимает высокое положение.

– Так будет правильно, – твердо сказала она. – Я это сердцем чую!

– Ясно, – ответил Люциан. – Как прошел первый урок?

Она покачала головой и потерла виски.

– Ужасно.