Мой номер — первый

Мы проигрывали 1:3, спасти матч практически не представлялось возможным. Но огорчало другое. Наша задняя линия испытывала чувство обиды от того, что боковой арбитр не сделал отмашку, а главный не дал свисток по поводу офсайда. Но мы должны были считаться с тем, что судьи не будут за нас особенно заступаться и по крайней мере в спорных ситуациях, скорее, займут сторону футболистов Южной Америки, за которых болели трибуны. Все южноамериканцы считали это справедливой компенсацией за «предвзятые» (как они считали) решения судей-европейцев в отношении команд южной части Американского континента четыре года назад. Не хочу утверждать, что именно под этот разряд подпадает описанный случай. Баррето, главный арбитр из Уругвая, судил неплохо. Не могли мы пожаловаться и на бокового (Ямасаки из Перу). Но если и произошла ошибка — а наших защитников особенно тяготила обида: в судейской ошибке они были уверены,— до свистка ни в коем случае (даже при самых очевидных нарушениях) игру прекращать нельзя.

Если в первом тайме мы были под стать бразильцам и сыграли с ними на равных, то теперь явно доминировали они. Обратил внимание, что многие из моих партнеров устали: обливаются потом, задыхаются и не могут как следует бегать. Даже такой отличный, физически прекрасно подготовленный футболист, как Карел Добиаш, не сумел рассчитать силы. Когда он после атаки делал рывок назад, лицо его выдавало крайнее напряжение сил. Жара и недостаток кислорода не давали играть максимально собранно, мешали полноценно выполнять не только атакующие но и оборонительные функции. Ничего не попишешь: в том матче мы не сумели приспособиться к местным условиям в такой же степени, как соперник. В этом плане команда была застигнута врасплох. Не то что не хотела.— просто не могла проявить все, на что была способна. В большей или меньшей степени это относилось ко всем. Здесь дала себя знать и роковая ошибка руководителей: мы не провели ни одной тренировочной встречи. Только Мигас и Петраш не выбились из сил до самого конца, Играли на обычном для них уровне, а может, даже выше его.

Петраш забил гол и постоянно докучал бразильской защите — даже когда оставался почти в одиночестве. Не помогла и замена Франтишека Веселы его однофамильцем Богумилом в конце матча. Бразильцы прочно овладели центром поля и ни разу не потеряли там мяч.

Мы не были готовы ко всем их выкрутасам, а многие «номера» оказались для нас вообще неожиданностью* Зная их как кудесников мяча, ждали, что отдельные жонглеры заявят о себе, но не рассчитывали на то, что артистизм в обращении с мячом проявит вся команда. Например, первый раз видел я на практике, как они выводят на удар третьего. Защита следит за первым и вторым участниками атаки, но мяч адресуется третьему-тому, кто уже свободен от опеки. Каждый раз в роли «третьего» выступает новый игрок —не из тех, кто подобран в специально сыгранные пары или тройки нападающих. Этим, в частности, и можно объяснить, почему вблизи моих ворот столько раз на протяжении матча появлялись совершенно свободные соперники. Они объявлялись у границ штрафной площадки или внутри ее. Другими словами, выходили на стандартную ударную позицию. А замыкать комбинацию умели все: не только Пеле, Жаир и Тостао, числящиеся как выдвинутые форварды, но и Ривелино, Гереон и Клодоальдо — тройка средней линии, да и Карлос Альберто или Эверальдо, неожиданно подключавшиеся в атаку с позиций крайних защитников.

Ходили разговоры (а больше всего об этом говорили сами бразильцы), что у Пеле не получается игра рядом с Тостао: обоим-де присуща одинаковая манера и не могут они дополнять друг друга. Даже якобы не ладят, когда вместе. Но именно эта пара, будто бы «не способная к взаимодействию», демонстрировала (благодаря высочайшему индивидуальному мастерству каждого из ее составивших) чудеса взаимопонимания. Затевая, скажем, атаку, становились они один за другим. Сзади следовала сильная передача низом. Обработать мяч вроде бы готовился Пеле. Но в последнюю минуту, пропуская его между ног, оставлял Тостао. Тот отбрасывал мяч назад, Пеле моментально уходил от сторожа и тут же получал пас на скорости. Защиту такой маневр сбивал с толку, а нападающему давал отличный шанс для взятия ворот.

Наш проигрыш стал окончательно ясным, когда за десять минут до конца игры Жаир совершил длинный— от середины поля — индивидуальный проход, обыграл «обмякших» стопперов и вновь шел на меня один по правому флангу. На этот раз перекидывать мяч через меня не стал. Как только я вышел вперед, он пробил косым ударом в дальний угол, вызвав восхищение трибун.

Матч вылился в бразильский и южноамериканский фестиваль, стал триумфом филигранной техники владения мячом. Мы же уходили побитыми. Проиграли 1:4 фактически за счет разницы в классе. Осознание этого факта действовало на каждого из нас угнетающе.

Аванс на проигрыш в следующей встрече