Мои останкинские сны и субъективные мысли

Наконец, пятница. Обе темы записывались в одной из студий на втором этаже АСК-1. Первая – про детей – в 17:00. Вторая – сразу после неё. Столпотворение началось с полудня.

Весь длиннющий коридор второго этажа был забит редакторами Студии спецпроектов. Я их уже видел. За прошедшие два дня успел даже соскучиться по этим забавным дамам. Только в отличие от той ночи, сегодня они были в своих лучших нарядах, с серьёзным макияжем и выше ростом – из-за каблуков. У одной девушки на голове были два больших банта, правда, она их потом сняла. Получалось, запись программы они воспринимали как выпускной школьный бал. Ну, или как свадьбу любимой подружки.

Дамы занимались своим любимым делом – бегали и кричали. Носились, грохоча каблуками, вдоль длинного коридора и кричали. Чем ближе время записи, тем выше скорости и громче крики. Однозначно, в этом хаосе уже была какая-то система. Потому что редакторы предпочитали бегать не в одиночестве, а парами, тройками. Кроме того, когда они бегали группой, то не кричали – неслись вперёд молча, как лошади в упряжке, наклонив голову, подталкивая друг дружку частями тела. Странно, но если, в этот момент группа натыкалась на препятствие – в виде других редакторов или элементов конструкции здания – пережившая столкновение девушка почему-то неслась по другой ново-заданной траектории. При этом не теряла выражения осмысленности на лице, но начинала кричать на ходу.

Часто произносят слово «звезда» или ВИП. И ругаются. Всё это, естественно, на бегу. В переводе выглядит так:

- Звезда будет позже.

- Ваша звезда здесь?

- Их звезда подъехала.

- ВИПы нас подводят.

- Наша звезда в пробке.

- Полчаса назад эта звезда, очень плохая звезда, только выехала из дома. Представляешь, какая она дурная звезда?!

Видимо, по одному известному человеку закреплено за несколькими девушками.

А один раз редакторши, слившись в огромную толпу у больших лифтов и заревев «Побежали!», понеслись лавиной в нашу сторону по этому узкому – три метра в ширину – коридору. Перед глазами у меня возникла сцена с бычками из мультфильма «Маугли» – ну, в предыдущем с гибелью Шерхана эпизоде, ну, там где они в ущёлье сталкиваются – я очень испугался и юркнул в открытую дверь гримёрной.

Суть этой беготни так и осталась для меня тайной. Возможно, дамы считали, что работа не может быть без бега, криков и мата. Если ты это делаешь, значит, хорошо работаешь и не зря получаешь свою зарплату.

Пошёл встречать наших участников-подростков к центральному подъезду.

Перед постом милиции у входа толпится часть приглашённых участников, которыми занимались коллеги, исступленно работающие сейчас на втором этаже. В основном – люди немедийные, редакторы их называли «эксперты» и морщились.

- Ваши? – спрашивает у меня сержант.

- Нет. Да.

- Тааак!

- Да, да, наши.

- А почему не встречаете? Я их претензии должен слушать?! Мне за это не платят…

Перед рамкой металлодетектора вижу профессора Зураба Кекелидзе, замдиректора Научного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского. Знаменитый врач-психиатр робко объясняет сотруднику милиции – мол, забыл дома паспорт; мол, предупреждал редакторов по телефону по пути в Останкино; мол, его должны были встретить. А сотрудник милиции не сдаётся – только надменно отмахивается междометиями и вялой работой мышц лица.

Беру рядового за локоть:

- Это известный учёный и врач, доктор наук и профессор. Он к нам на ток-шоу приехал. И в списках его имя есть.

Удаётся уговорить «силовика». Перед этим выслушав от него пару десятков слов, из которых две трети – нецензурные. В переводе на литературный – претензии обоснованы.

- Что это за бардак у вас?! Вы что себе позволяете?! Встречайте своих гостей, как положено. Куда все это разбежались?! Учитесь работать!

У меня снова перед глазами мелькают грохочущее стадо каблуков. Тоже ругаюсь…

Наши «подростки» почти все в сборе. За час до записи Вика Саваровская просит заменить её – надо из комнаты для гостей проводить ребят в гримёрку.

В комнатке всего три девушки, еле успевают.

Минут через десять врывается редактор-амазонка, воплощение Зевса в юбке. Сразу приступает к боевым действиям.

- Это что такое, а? - заорала она. - У меня ВИПы без грима, бл.ть! А вы здесь со своими алкашами малолетними лезете, бл.ть.

Мне исключительно везёт на такие ситуации. Притягиваю я их, наверное.

Происходит неинтеллигентный диалог, но на «Вы».

- Девушка, не кричите. Не надо при детях.

- Не указывайте мне! Убирайте этих отсюда.

- Дети всё слышат, - почти шёпотом говорю ей, одновременно выдавливая даму в коридор. – Зачем Вы про них так, а?

- Молодой человек! - завизжала она голосом женщины, которую однажды резали без наркоза, и она не может про это забыть. - Если ещё раз сделаете мне замечание, то я… то я… я не знаю, что с Вами сделаю!

Мне становится интересно. И в этот момент вдалеке, в конце коридора появляется Она, Наталья Никонова – в сопровождении многочисленной свиты.

- А я Вам говорю, девушка, не кричите. Они – дети. Они важнее ваших «звёзд».