Мои шифоновые окопы. Мемуары легенды

Внешне, возможно, это не выглядело как что-то принципиально важное. Но я понимал, насколько значимую роль играла Аманда в творчестве Гальяно. Когда мы только познакомились, Анна послала меня снимать ее дом в Глин Сайварч, древнее семейное валлийское гнездо семьи Харлек. Раньше это было великолепное загородное поместье, но теперь особняк находился в плачевном состоянии. Книги в переплетах из золоченой кожи следовало бы отправить в музеи. Набивка вылезала из всех дыр ветхих шелковых сидений стульев эпохи Георга III. Сотни летучих мышей с их ядовитым пометом захватили каменный амбар. Но Аманда была выше подобных мелочей и хранила верность стилю среди разрухи.

_“ Много лет спустя у Гальяно случился срыв. Что еще хуже, это произошло на публике и было записано на видео._”

Редактором съемки должна была выступить Изабелла Блоу, меня же Анна попросила быть на подхвате и помочь, если что-либо потребуется. Естественно, Изабелла не могла себя заставить даже взбить подушку, поэтому в итоге всю работу выполнял я, а она только крутилась вокруг с разговорами. Мы с ней серьезно сцепились из-за того, что она отказалась возиться с пылесосом.

В перерыве мы с Амандой сбежали от разглагольствований Изабеллы на пляж. Пока мы прогуливались, Аманда собирала осколки стекла и камней из пены прибоя Ирландского моря.

«Это для чего?» – спросил я.

«Я отправляю их Джону. Это цвета, которые нам нужно использовать в следующей коллекции».

Вот так она работала. С тех пор мы подружились. Аманда уникальная женщина, хрупкая, но знающая свое дело. С оксфордским образованием. Она писала сценарий шоу как роман, и именно с этого Джон начинал создание своей коллекции.

Зная все это, я был удивлен, узнав, что Гальяно не побеспокоился о должности для Аманды в Givenchy. Она долгие годы оставалась его музой и была рядом в самые непростые времена. Я думал, что о ней позаботились, но ходили слухи, что это не так.

Аманда тогда находилась в процессе развода со своим супругом лордом Харлеком. Справедливости ради замечу, что она получила от него неплохие деньги. Леди Харлек (она сохранила свой титул) переехала на ферму в Шропшире со своими двумя детьми, Таллулой и Джассетом. Я отправился в Шропшир на съемку для Vogue.

Страстная наездница, Аманда держала лошадей. Огромных лошадей, на которых она взлетала легко, как перышко. Они прыгали через препятствия и тому подобное. Я сфотографировал ее верхом на одном из этих великанов – получился прекрасный снимок.

В ту ночь было холодно, мы с Амандой устроились у камина, и она разоткровенничалась. Ее расходы были огромными, а зарплата в Givenchy – ничтожной. Гальяно и Стивен Робинсон были приняты в Dior с солидными зарплатами и бонусами. Но Аманде Dior почему-то вообще не сделал предложение. Гальяно был так сосредоточен на себе, что не подумал об Аманде. Он даже на звонки ее не отвечал.

В своих бесконечных ночных беседах по телефону с Карлом я невзначай упомянул, как Гальяно обошелся с Амандой. Карл никогда не отзывался плохо о Гальяно, потому что знал: это настоящий природный талант. Хотя никаких восторгов по поводу коллекций Гальяно я от Карла тоже не слышал. Мы обсуждали, кто заказывает одежду от Galliano – мадам Шлюмберже, Энн Басс – и что заказывает Анна Винтур. И тут я сказал: «Знаешь, ведь Аманде в Dior не платят». Если преподнести ему информацию определенным образом, что-то могло из этого выйти. Он не среагировал сразу же, и это означало, что он в раздумьях.

«Приведи ее завтра на показ, – сказал он. – Но пусть сначала она зайдет в бутик и выберет себе все, что ей понравится». Это была магическая формула: он заинтересовался.

Я позвонил Аманде и предложил ей встретиться со мной на ступенях бутика Chanel на улице Камбон ровно в девять сорок пять утра. Шоу начиналось в одиннадцать, но для нас бутик открыли раньше. «Забегаешь туда, хватаешь все, что захочешь, – шляпу, туфли, перчатки, сумку. Одеваешься, оставляешь старые вещи там, прыгаешь в машину, и мы сразу едем на показ».

Аманда выбрала темно-серый костюм с золотыми пуговицами, и мы уехали. Никто не поднял вопрос об оплате и не ожидал этого от нас.

Я понятия не имел, как все пройдет. Карл даже не был знаком с этой женщиной – он мог повести себя как угодно! Но у меня было предчувствие.

Когда мы подъехали, главный редактор французского Vogue Джоан Джулиет Бак стояла прямо у входа и, вытаращив глаза, наблюдала, как мы с Амандой выходим из машины. Аманда была одета в Chanel – трудно было не узнать золоченые пуговицы, крой, туфли. Джоан Джулиет подкралась, как кошка, готовая наброситься на мышь.

«Что ты здесь делаешь, Аманда?» – спросила Джоан, подняв брови в деланом недоумении.

«Да так, просто решила зайти», – ответила Аманда, не останавливаясь.

Но Джоан не унималась: «Андре, почему Аманда с тобой?»

«Продолжай идти, не говори больше ни слова», – прошептал я Аманде.