Мой сводный кошмар

С ним вообще оказывается очень легко: он веселый, милый, не хмурит постоянно брови, как некоторые. А еще не скрывает, что я ему нравлюсь. Более того, хочет, чтобы я это заметила.

Останавливается у точки с уличным кофе, приносит мне капучино и едет медленно, чтобы я не разлила его на себя.

Изредка посматривая в сторону Матвея, я неожиданно отмечаю, что он симпатичный. Черты немного жесткие, что как-то слабо вяжется с его легким нравом, но ему даже идет. Ему двадцать три, работает юристом в какой-то крупной компании. Но об этом он говорит так, мимолетно.

Ему больше интересно узнать обо мне, чем рассказывать о себе.

А я…

Мне толком и нечего рассказать – школа, занятия, поэтому с этой темы мы тоже быстро уходим.

– Слушай, – говорит Матвей, когда мы уже въезжаем в поселок, – давно хотел спросить: а как тебя твой парень отпускает на эти сходки? Не ревнует, что вокруг так много ребят, которые о тебя ломают глаза?

– За мной присматривает Лука, – пожимаю плечами.

А потом натыкаюсь на понимающий взгляд Матвея и тут же отворачиваюсь, потому что нехотя спалила себя. Он понял, конечно понял, что нет у меня никакого парня. Мне хватает расспросов подружек, которые достают с тем же вопросом, и я не хочу услышать нечто подобное и сейчас.

Но Матвей опускает и эту тему.

Я уже даже думаю, что он об этом забыл, но…

– Спасибо, что подвез, – благодарю его и выхожу из машины.

Но он выходит следом за мной, ловит меня за руку уже в воротах, заставляя к себе обернуться, и, улыбаясь, просит:

– Подожди… мы так быстро приехали…

– За что тебе большое спасибо, – не могу удержаться, улыбаюсь ему в ответ.

– Ну да, спасибо, – вздыхает он. – Дурак я, на самом деле нужно было возить тебя кругами подольше.

– Зачем?

– Чтобы ты подольше была со мной рядом, – просто говорит он.

И как-то его слова тоже принимаются просто, не вызывая во мне отторжения. Наоборот, снова вызывают смущение, потому что мне ведь понравилось быть рядом с ним.

И я не решаюсь уйти.

Мы так и стоим, рассматривая друг друга.

А потом мне на ресницу падает крупная снежинка, я пытаюсь от нее отмахнуться, смеюсь, когда не выходит.

– Закрой глаза, – предлагает Матвей, поднимая вверх руку.

И когда я послушно закрываю глаза, он проводит по ним большим пальцем, заставляя снежинку растаять от этого горячего прикосновения, а меня…

А меня выдохнуть и замереть, когда его пальцы начинают очерчивать мое лицо, как будто оно тоже в снежинках.

Его движения осторожные, нежные, он явно боится меня обидеть, спугнуть. Это так непривычно, что я прислушиваюсь к своим ощущениям. Немного неловко, чуточку стыдно, потому что я понимаю, что все идет к поцелую, а сердце молчит.

Может, и хорошо, что оно не мешает, нет звона в ушах, головокружения, температура в порядке. Может, так и должно быть. Именно так – спокойно.

Открываю глаза, когда чувствую дыхание у своих губ. Не набрасывается, не пытается меня наказать, в глазах нет вызова на дуэль – Матвей молчаливо спрашивает моего разрешения.

А я, подумав, киваю.

Почему бы и нет?

Мне хочется узнать вкус поцелуя без ненависти, и я позволяю губам Матвея прикоснуться к моим.

Тепло.

Не таю, как снежинка, хотя и приятно.

Может быть, я реагирую так, потому что на улице холодно? И если сосредоточиться, если еще подождать…

Матвей, осмелев, видя, что я не против, углубляет свой поцелуй.

Теплее.

Просто теплее, и все. Да и то потому, что он очень близко ко мне, а его ладонь ложится на мою шею.

Но если ответить…

Только сейчас понимаю, что все это время была напряжена и принимала поцелуй, просто принимала, но в нем не участвовала, а я ведь могу, знаю как…

Но выполнить задуманное не удается. Неожиданно что-то с силой хватает меня за дубленку и буквально вырывает из объятий Матвея.

Не веря, в каком-то шоке смотрю на Кирилла: в одних домашних штанах на голое тело, на ногах какие-то тапки, которых я ни разу не видела – он предпочитает бродить босиком, – заталкивает меня себе за спину и, не оборачиваясь, практически рявкает:

– В дом!

А я так и стою позади него, не в силах понять, почему он здесь. И даже не потому, что я привыкла к его отсутствию в доме. Я просто не понимаю, почему он выбежал и почему разозлился.

А он злится, это отчетливо видно даже по напряженным плечам и по тому, как его пальцы сжимаются в кулаки.

– Кирилл… – окликаю его.

– Алиса, в дом! – снова хлесткий приказ.

– Кажется, я понял, – Матвей пытается улыбкой разрядить обстановку. – Малыш, тебя окружили со всех сторон. Еще один брат? Послушай, парень, ты сам видел: ничего такого не было, я просто поцеловал ее, причем с ее согласия, так что…

И это он зря.

Потому что Кирилл уже не просто злится – звереет.

Подскочив к Матвею, сгребает его за шкирку, как какого-то нашкодившего котенка, и выталкивает за ворота. Думаю, тот не сопротивляется, потому что, как и я, просто не ожидал такого исхода. И только поэтому очень быстро оказывается снова в машине, даже не сказав мне ничего на прощанье.

А Кирилл между тем с размаха закрывает ворота, как будто изгоняет злых духов, оборачивается ко мне и начинает стремительно приближаться.

– Ой… – выдыхаю я, поймав его взгляд на себе.