Мой век

Весна на дворе. Пригрело первое солнышко. Из горисполкома, а чаще всего из горкома партии приказ:

— Начать сев.

— Не могу. Не наступил срок.

Его вызывают на бюро и за неподчинение объявляют выговор. Дубровский продолжает медлить. Его снова вызывают на бюро горкома и исключают из партии.

Дубровский всё же не торопится, выдерживает срок и начинает сев тогда, когда действительно наступает его пора. Осенью подтверждается, что он был прав: вовремя посеянные культуры дали более высокий урожай.

Директора вызывают в обком и восстанавливают в партии. Надо отдать обкому должное — он не один раз отводил карающую руку местных партийных властей, занесенную над головой талантливого руководителя. Но я не помню случая, чтобы тот же обком хоть раз пожурил зарвавшихся администраторов. Почему? Потому, что кругом были подобные администраторы. Да и сам обком нередко впадал в такой административный раж, что тошно становилось тем, кто попадал под его горячую руку.

Дубровский, приезжая в Петрозаводск, всегда заходил в редакцию, к литературному сотруднику сельхозотдела Н. М. Горшкову, которого уважал за безоглядную любовь к селу, называл его истинно крестьянским сыном, «парнем от сохи», любил с ним спорить.

Понятно, заглядывал и к редактору. Намеренно встретишь его стандартным вопросом:

— Ну, как дела, Алексей Орестович?

Слышишь тоже стандартный ответ:

— Наше дело мужицкое — мало дают, много спрашивают.

Не всё у него было гладко. Угрюмый от природы, иногда он был излишне сух в отношениях с людьми. Ему явно не хватало человеческого тепла. Но никто не мог обвинить его в необъективном, несправедливом отношении к людям, он умел ценить их не по словам, а по делам. Сам вёл себя безукоризненно и не терпел рядом с собой нечестных, круто обходился с ними. Годами Дубровский воевал с бракоделами-строителями. Привыкшие работать кое-как, они не гнушались сдавать постройки с многочисленными недоделками. Он не принимал их. Строители жаловались начальству. Оно, как правило, занимало сторону строителей, давило на директора как могло. Тот не сдавался. Кончилось тем, что строительные организации отказались работать в совхозе. Пришлось вести строительство своими силами.

Алексей Орестович Дубровский — цельная натура, яркая личность. Я пишу эти строки и думаю: вот бы в чьи руки перестройку-то и последовавшие за ней реформы в стране.

Но совхоз «Сортавальский» был редким исключением. Сельское хозяйство республики находилось в глубоком упадке. В 1952 году урожай зерновых по Карелии составлял 4,1 центнера, картофеля 37 центнеров с гектара, годовой удой на корову в колхозах равнялся 718 литрам.

После сентябрьского Пленума ЦК КПСС, предусмотревшего серьезные меры подъема сельского хозяйства страны, в республике немало делалось для того, чтобы поднять на ноги колхозы. Они в полной мере получали льготы, определенные Пленумом ЦК. Улучшалось обеспечение сельского хозяйства техникой, стала более действенной помощь города селу. В деревню, по зову сердца, направились лучшие коммунисты, чтобы взять на свои плечи тяжелый груз сельских забот. Это были люди идейные, мужественные, не побоявшиеся трудностей, пожертвовавшие должностями, городскими удобствами, всем близким и привычным, что складывалось в жизни десятилетиями.

Я многих знал лично и всегда вспоминаю их с чувством уважения и признательности. П. П. Рожков — заведующий сельхозотделом ЦК компартии республики, Н. Е. Овчинников — директор республиканской партийной школы, В. С. Степанов — секретарь ЦК комсомола республики, ставший в 1984 году первым секретарем обкома партии и освобожденный от этой должности в 1989 году, С. В. Политухин — секретарь парткома Кондопожского целлюлозно-бумажного комбината, комсомольские работники М. И. Захаров, А. М. Одинцов и многие другие. Они принесли в деревню энергию, энтузиазм, культуру, старались вдохнуть жизнь в едва влачившие свое существование колхозы. Обозначились первые просветы — стали появляться маяки, как называли тогда тех, на кого следовало равняться. Однако общее положение на селе оставалось по-прежнему неудовлетворительным.

Отправились на село и два посланца «Ленинской правды»: А. И. Жуков — заведующий отделом советской работы и Н. Я. Щипков — заведующий сельхозотделом редакции. Жуков поставил перед собой задачу — во что бы то ни стало поднять знакомый ему шелтозерский колхоз. Всерьез занялся кукурузой. Н. М. Горшков — наш певец царицы полей — сказал мне однажды, что ему нужно съездить к Жукову — у него отменная кукуруза. Я предложил поехать вместе — интересно было посмотреть, как развернулся на новом поприще наш воспитанник.