Моя чужая новая жизнь

— Он любит Вильгельма, — задумчиво ответил Фридхельм. — На свой манер, конечно же. Он ведь соответствует его представлению об идеальном сыне.

Я очередной раз поразилась тому, что это не мешает ему любить брата. Я, например, долго и болезненно переживала, что мама больше любит Полю. Не показывала этого, конечно, но блин, чертовски обидно, что ты со всех сторон идеальная дочь — успешная, не доставляющая проблем, — а у матери даже по-особенному менялся голос, когда она рассказывала, как бедная Полечка очередной раз поссорилась с мужем.

— Я рано стал читать и быстро понял, что книги отлично помогают отключиться от действительности. Мечтал, что когда-нибудь со мной случится приключение, как у Жюль Верна, пережить любовь, о которой писал Шекспир.

— Надеюсь, у нас это не кончится трагедией, — мрачно пошутила я.

Я полезла в ранец за чистой майкой и наткнулась на свой блокнот. Первый год я постоянно что-то строчила, пытаясь не забывать хоть что-то из прошлой жизни. Конечно, не вести дневник с опасными признаниям мозгов хватило. Так, в основном отрывки из треков, которые когда-то нравились.

В руках автомат, потому что солдат.

Блестят ордена, потому что война.

Вернулся домой, потому что герой.

Вернулся домой живой.

Это тишина и солнца свет

Вдруг сказали: «Смерти больше нет».

Просто солнца свет и тишина

Вдруг сказали: «Кончилась война!»

Вернуться домой… А где он, тот дом? По-настоящему вернуться мне уже вряд ли светит. Поначалу у меня были мыслишки, что я валяюсь в коме и как бы зависла между небом и землёй, и как бы это обратимо, но, видимо, нет. Прошло уже больше года. Столько в больницах не держат, во всяком случае у нас в России. Я ведь не дочь олигарха. Палаты с ИВЛ и прочей лабуденью стоят овер до хрена. Так что даже если я и была в коме, меня уже давным давно отключили от всех аппаратов и благополучно похоронили. А вот интересно, выпади мне сейчас возможность каким-то чудом вернуться в свое время, я бы этим воспользовалась? Дурацкий вопрос, и ответ на него у меня такой же.

— Рени…

— А? — я быстро убрала блокнот обратно.

Благо, можно не опасаться, что Фридхельм прочитает мои писульки. Он бы не стал нарушать личные границы.

— Я спрашиваю, ты ложишься?

Я выключила свет и юркнула под одеяло.

— Иногда мне кажется, что тебя здесь нет, — Фридхельм нежно обнял меня со спины. — Ты вроде и рядом, но бесконечно далека от меня.

— Я всегда рядом, — прошептала я и повернулась, находя губами его губы.

Жаль, что я не могу рассказать, что он — единственное, что меня держит в этой реальности. Что я уже десятки раз готова была сложить лапки и сдаться. Что, когда кажется, что мир окончательно рухнул, и я не вывожу, и гори оно всё огнём, эту чужую жизнь, в которую меня засунули, спасает только наша любовь.

Глава 56 Знаем, роботы всесильны, жаль что роботы - не мы

Я часто вспоминала свою подругу, которая в особо тяжких случаях на вопрос «как дела?» отвечала: «Очередной прекрасный блядский день». У меня теперь таких дней было, как говорится, хоть жопой ешь. Причём, начинается такая свистопляска всегда вполне невинно.

— Помнишь, я говорил, что тебе нужно познакомиться с генералом Штауффенбергом?

Вот это новости с утра пораньше. Не надо мне ни с кем знакомиться, вас с головой хватает.

— Ну?

— Переоденься, сейчас поедешь в город, — Вилли окинул меня критическим взглядом.

В смысле переоденься? Чем его моя «пикселька» не устраивает? Глупый, конечно, вопрос. Женщина обязана хоть летом, хоть зимой быть при параде.

— А ты не поедешь? — удивилась я.

— Нет.

Компашка, конечно, подобралась что надо — Файгль и Шнайдер в качестве водилы. Ехать отчаянно не хотелось, но спорить я не рискнула. Как оказалось, не зря.

— Давно уже хотел познакомиться с вами, фрау Винтер, — пророкотал генерал. — Должен признаться, я заинтригован. Оберст-лейтенант Ягер уже несколько месяцев засыпает меня просьбами о вашем переводе.

— Честно говоря, не представляю, что сподвигло его так активно настаивать на этом, — обезоруживающе улыбнулась я. — Я всего лишь переводчица, а не ценный боец.

— Не скромничайте, Эрин, — мягко пожурил Файгль. — Вы стали для нас неоценимой помощницей, поэтому я ещё раз скажу, герр генерал, что категорически настаиваю на том, чтобы фрау Винтер осталась в моём полку.

— А что думаете по этому поводу вы? — неожиданно спросил у меня Штауффенберг.