Моя Марусечка

– Так я и не знаю даже… – задумчиво уставилась на нее Маруся. – Не знаю, можно ли вам это все говорить. А она где сама-то? Скоро придет?

– Нет. Не скоро. Совсем не скоро. Ее вообще в городе нет.

– Ой, что вы! Как жаль… А когда она приедет?

– Да если б я знала, Марусь! Я и сама никак не могу ее домой дозваться! Она сейчас в Оптиной пустыни работает, так увлеклась, что никакими клещами ее оттуда не вытащишь!

– А где это – Оптина пустынь? Это город такой, да?

– Нет, не город… – удивленно и довольно странно уставилась на нее Мария Александровна. – Это вообще-то монастырь в Калужской области.

– Что? Монастырь? Как монастырь? – улыбнулась Маруся совершенно по-дурацки, чувствуя, как своим незнанием повергла хозяйку в легкий шок.

– Ну да… – пожала та весело плечами. – Наташа там сейчас работает. Она очень хотела туда поехать, среди реставраторов даже конкурс был, она строгий отбор прошла. Я звонила ей вчера, так она так упирается, негодница! Никак не могу заставить ее домой вернуться! Ей по срокам уже рожать скоро, а она там по стремянкам прыгает.

– Что? Что ей скоро? Рожать? – удивленно вытаращила на нее глаза Маруся. – Она что, беременная?

– Ну, раз рожать собралась, значит, совершенно точно беременная, – легко хохотнула Мария Александровна. – Восемь месяцев уже моему внуку будущему, представляете? Так что я почти уже бабка! А вы что, не знали?

– Нет, я не знала… – медленно покачала головой Маруся. – Я совсем не знала. А скажите… – дернулась было она с готовым уже прорваться вопросом, но тут же и передумала. Испугалась будто. Так и сидела, уставившись немо и отчаянно в лицо своей неожиданной собеседницы.

– Что? Что вы хотите спросить, Маруся? Да вы спрашивайте, не стесняйтесь. У нас ни от кого секретов нет, – пожала плечами Мария Александровна, улыбнувшись. – Странная вы какая, ей-богу.

– А когда она все-таки приедет? Наверное, скоро уже должна, раз ей рожать пора? Что она сама говорит?

– Да ничего толкового не говорит! Вот закончу, говорит, необходимую работу и приеду. Без меня, говорит, никто ее не сделает. Вот же самоуверенная какая! Хотя я ее где-то и понимаю. Когда слишком увлекаешься, оторваться практически невозможно, только с кровью и с мясом. Творческие люди, они все такие! А тут – Оптина пустынь… Конечно, я ее понимаю! Но что делать? Рожать тоже надо! Вы знаете, что она мне заявила, когда я с ней разговаривала вчера?

– Что? – автоматически переспросила Маруся, слушая ее вполуха.

– Будто бы мой внук дает ей знаки, что он вовсе и не против, чтоб она до самого конца там оставалась! Будто бы ему там очень все нравится! И что он даже помогает ей духовными советами…

– А вы что?

– А что я? Посмеялась, конечно. Но, думаю, через неделю она все равно домой приедет. Максимум – через десять дней. Духовные советы – это хорошо, конечно, но роды в нормальной больнице никто еще не отменял. Правда?

– Ну да. Правда, – медленно кивнула головой Маруся. – Через десять дней, значит. Что ж, понятно. Тогда я к вам приду еще раз через десять дней, хорошо? Мне с Наташей очень поговорить надо. Вернее, просьбу передать…

– Какую просьбу? Вы скажите, я передам.

– Нет, нет! Я сама должна! Спасибо вам за угощение, Мария Александровна! Пойду я, пожалуй.

– Ну что ж, не буду вас задерживать, Маруся! Очень приятно было с вами поболтать, отвлечься от своего одиночества. Я, знаете, дома работаю, людей мало вижу.

– А вы что, тоже реставратор?

– Нет. Я переводчик. Тоже, можно сказать, человек увлекающийся. Дочь вся в меня.

– Ну да. А я всего лишь экономист по профессии. Но и я, бывает, увлекаюсь…

– А что это вы будто извиняетесь за свою профессию? Дело вовсе не в профессии, а в самом человеке! Любой человек может увлекаться чем угодно потому только, что он по природе этим своим увлечением счастлив.

– Ну да. Наверное. Всего вам доброго, Мария Александровна. Ой, и вот еще что! Вы мне свой телефон не дадите? Ну, чтоб узнать, когда Наташа приедет?

– Да-да, конечно. Записывайте…

Потом Маруся так же, бочком, протиснулась сквозь книжные стеллажи в прихожей, вышла в открытую хозяйкой дверь, улыбнулась на прощание. На улице снова накрапывал дождь, от короткого солнечного праздника не осталось и следа. Серые небеса, сомкнувшись плотно, сердито смотрели на город, будто жалея о давешнем случайном подарке. На душе у Маруси тоже было нехорошо, серо как-то. Полученная только что информация беспокойно шевелилась внутри, никак не могла найти себе нужного места. И вытолкнуть ее из себя тоже не получалось, как Маруся ни старалась. Вот в самом деле зачем ей это знать? Ну, будет у бывшей Никитиной жены ребенок. Что с того? Пусть себе будет, ей никакого дела до этого нет.