Моя милая ужасная невеста

Постепенно портреты на фресках скрыло дождливое небо, и поплыли серые облака. В центре зала на полу появилась большая нарисованная лужа. По ней расходились круги, словно сверху сыпал невидимый мелкий дождь.

– Марта, тебя вызывают, – объявила Эмбер, усаживаясь напротив, и кивнула в сторону выхода.

Сунув руки в карманы, под высокой аркой мрачным изваянием стоял Адам Бранч. Черный фингал у него под глазом было заметно даже на расстоянии. Скажу больше, этот яркий «фонарь», несомненное доказательство, как опасна обезоруживающая честность, озарял столовую ярче магических огней.

Бранч дернул головой, дескать, выйдем, и немедленно скрылся в коридоре. В обеденном зале как будто стало темнее.

– Очередная жертва светлой благодати? – с иронией уточнила Эмбер и подняла крышку с горшочка с пшеничной кашей.

Демонологией она занималась в другой группе, с нашим бестиарием никогда не сталкивалась, но кое-что слышала. Замечу, не от меня. О вчерашнем пролете по всем ведьмовским кругам Деймрана ей тоже рассказала какая-то болтушка из параллельного потока.

– Жертва честности. – Прихлебнув ядрено пахнущий розмарином и чабрецом чай, я скривилась от горечи.

– Смотри-ка! Вернулся и идет к нам, – проинформировала она. – Видать, совсем честность допекла.

За спиной раздалось сдержанное покашливание. Пришлось оглянуться и теперь вблизи рассмотреть, насколько прекрасен этим сумрачным утром Адам Бранч. Фингал был хорош, синяк на скуле тоже чудесен.

– Варлок, поговорить надо, – коротко проговорил он, исподтишка рассматривая столовую. Народ уже схлынул, но Бранч был так колоритен, что все равно оказался в центре внимания. – Но не здесь. Все смотрят. Мне позорно.

И честность по-прежнему была при нем.

– Тогда не сейчас, – отказалась я.

– Пж… – сцедил Бранч и вдруг взвыл, побагровев той частью лица, которую не разукрасили чужие кулаки. – Пожалуйста, Варлок!

Он хотел что-то еще добавить, но громко хрюкнул. Эмбер подавилась кашей. Народ покатился со смеху. Покачав головой, я поднялась со стула, подхватила матерчатую сумку с учебниками и кивнула, мол, веди в тихий уголок.

В общем-то ушли недалеко. Просто спрятались за квадратную колонну в длинной галерее, ведущей к учебной башне факультета темных искусств. Напротив портрета бедняги четвертого ректора, моим внезапным появлением на кладбище спасенного от варварского выкапывания.

С хмурым видом Бранч полез в заплечную сумку, вытащил внезапно розовый термос, расписанный живыми цветами, и протянул мне:

– Держи. Черный кофе. Я узнавал, какой ты пьешь.

– С чего бы вдруг? – хмыкнула я, складывая руки на груди.

– Планировал подлизаться. – Адам болезненно сморщился от собственной честности.

– Ты в него что-то добавил?

– Возникала такая мысль, но я понял, что хочу дожить до выпуска, – признался он. – Вражду с тобой мне не осилить.

– Смотрю, ты, кажется, начинаешь смекать, что к чему, – хмыкнула я, но термос действительно забрала и, раскрутив крышку, вдохнула ароматный дымок. Напиток пах одуряюще вкусной горчинкой. Понятия не имею, где Бранч откопал в Деймране приличный кофе, но, видимо, старался угодить.

– Из меня лезет или правда, или хрюканье, – принялся жаловаться Адам и указал на подбитый глаз: – Видишь, до чего довела честность? А сегодня с утра парни пытались узнать, кто выиграет в турнире! Сними заклятие, Варлок. Сил моих нет!

– Не могу, – пожала я плечами. – Сначала я должна выполнить твое заветное желание.

– Да какие желания? – Он вздрогнул. – Я просто хочу, чтобы все закончилось.

– Хорошо, – невозмутимо кивнула я. – Да будет так.

– Варлок, ты издеваешься? – вспылил Бранч.

– Попробуй что-нибудь соврать, – предложила ему без тени улыбки, ведь грешно насмехаться над страдальцем, наказавшим самого себя. – Скажи, что я самая добрая чародейка.

– Ты самая лучшая, Варлок! – принялся уверять Адам. – Да вокруг твоей головы божественный абрис светится. Даже глаза слепнут.

Внезапно он заткнулся и недоуменно моргнул.

– Добро пожаловать в мир нормальных людей, Бранч, – заворачивая крышку на термосе, усмехнулась я. – Наслаждайся.

– И что? – Он все еще не верил и даже осмотрелся вокруг, словно у него за спиной стояла глумливая толпа, готовая с хохотом объявить, что он купился на глупую шутку. – И все? Сделка не действует?

– Ты молодец, Бранч. Продержался почти сутки. Рекорд моего брата, конечно, не побил, но был близок, – от души похвалила я. – Кстати, а кто выиграет матч? Деймран или Архельд?

– Да понятия не имею! – с возмущением воскликнул он и со значением, понизив голос, добавил: – Заметь, я даже не соврал.

– А мог бы, – ухмыльнулась я и отсалютовала термосом: – Спасибо за кофе, приятель.

На проверочную по истории я не опаздывала, но по привычке шла торопливо. В коридорах царило приподнятое настроение, везде мелькали бордово-желтые цвета. Внезапно сумка на плече ожила. Внутри с басовитым гудением несколько раз встряхнулся почтовик, принявший сообщение. Пришлось притормозить: на ходу выудить шар из-под книг не удалось.

– Шепотом, – приказала я почтовой сфере оставаться беззвучной для окружающих.