Моя последняя слабость (СИ)

Занятый своими мыслями, Холмс не заметил, как в библиотеку зашел кто-то еще. Он очнулся от раздумий, когда рядом с ним на диванчик опустилась Молли и чмокнула его в щеку со словами «привет, вот ты где!». Шерлок улыбнулся и обнял ее за плечи, отбросив книгу на аккуратный полупрозрачный столик, стоящий рядом.

С Молли ему всегда было спокойно. От нее исходила очень теплая светлая энергия, которой Холмс подпитывался, когда становилось совсем невыносимо. Подруга умела слушать и слышать, могла помочь, не требуя ничего взамен. Она всегда чувствовала его, знала оттенки настроения Шерлока и лавировала меж них, оставаясь в безопасности. Их общие знакомые удивлялись, как Молли удается без проблем находить с ним общий язык, а она лишь смеялась, отвечая, что он просто ее любит. Хорошо знавшие Холмса личности крутили у виска и оставляли девушку в покое, а те, кого его жизнь вообще не касалась, так и не понимали ее.

Молли хорошо усвоила единственный разговор о чувствах, что состоялся между ними еще в пору ее школьного юношества. Шерлок принимал ее дружбу и симпатию, но не мог ответить на ее нежность и любовь. Но это не означало, что Молли не имела права его любить: осторожно, невесомо, восторженно, преданно, без пустой надежды на взаимность.

Шерлок хотел бы любить ее так же, как она любила его, но не мог. Из всех встреченных им за всю долгую жизнь женщин только Молли смогла пробудить в нем желание защищать, которое распространялось всегда лишь на Ирэн и Марту. Эта девушка стала ему настоящим другом, и он не хотел терять ее, позволив что-то лишнее себе или ей.

— Уже приехала? Почему так рано? — Шерлок улыбнулся, когда она положила голову к нему на плечо, плотнее прижимаясь к его боку. Молли дрожала: долго стояла на остановке в ожидании автобуса, но потом, так и не дождавшись его, пошла пешком. Он хотел высказать ей все, что думает о невнимании к собственному здоровью, но, сообразив, что она может ответить ему тем же, передумал.

— Соскучилась по всем, решила приехать пораньше. Ты разочарован? — Молли говорила тихо, теребя пуговицу на его манжете. Ее русые волосы были уложены в аккуратный высокий пучок, и потому она еще больше была похожа на маленькую девочку, которую Шерлок когда-то встретил в этом доме.

Холмс усмехнулся ее проницательности, но вслух сказал:

— Я всегда рад тебе. Просто думал, что меня тут никто не найдет до вечера, — она подняла голову и внимательно вгляделась в его лицо. Шерлок не сомневался, что она увидела его растерянность, но не собирался раскрываться перед ней, только не в этот день. Вместо этого он спросил: — Как дела с экспертизой для Диммока? Ты все сделала?

Молли кивнула, отодвигаясь от него. Последнее задание перед рождественскими каникулами было непростым. Инспектор Диммок направлял на экспертизу несколько десятков образцов крови и тканей, найденных на месте преступления с просьбой идентифицировать их, если это будет возможно. Удовлетворившись ее молчаливым ответом, Холмс вздохнул и посмотрел на книгу.

— Мне уйти? Ничего страшного, потом поговорим, — Молли всегда понимала его без слов.

Шерлок покачал головой и снова взял в руки «Призрака Оперы». Его мучили вопросы, которыми хотелось поделиться именно с ней. Молли почувствовала это и понимающе улыбнулась. Помахав перед ней книгой, детектив спросил:

— Как думаешь, у него был другой выход?

— С Кристиной или без нее?

— Вообще. Мог ли он не быть изгоем?

Молли с интересом посмотрела на него и задумалась. Спустя пару минут она еще немного отсела от Шерлока, чтобы лучше видеть его лицо.

— Мне кажется, что нет. Общество не принимало его от рождения.

— То есть и его страдания, и озлобленность, и жестокость — все это было только виной общества?

Шерлок внимательно наблюдал за тем, как искренние недоумение и растерянность пробегают по лицу подруги. Она серьезно задумалась над этой проблемой, не задавая вполне логичного вопроса: зачем это тебе нужно?

— Думаю, что в ином случае он был бы просто святым. Или затворником, каким оказался Квазимодо, — Молли ждала ответа Шерлока, но тот молчал, поглаживая корешок книги и думая о чем-то своем. Наконец он встрепенулся и кивнул.

— Думаю, ты права. Но как же в этом случае любовь? Неужели даже она, великая и всемогущая, ничего не могла изменить?

Она пожала плечами и забрала книгу из рук Шерлока, понимая его настроение. На обложке был изображен Призрак, обнимающий Кристину.

— Любовь пришла слишком поздно, чтобы что-то изменить. Ты так не думаешь?

Холмс склонил голову набок и молча смотрел на нее. Подруга говорила то, что думала; это было заметно по вертикальной морщине на переносице. Насколько созвучными казались ему ее слова, относящиеся к Призраку, его собственной жизни.

— Пожалуй, да. Однако даже мне не хочется верить, что в жизни далеко не все зависит от нас.

Молли внимательно изучала рисунок, медленно вырисовывая пальцем портрет Призрака. Шерлок усмехнулся и, не сдержавшись, фыркнул. Тогда она отложила книгу, кивнула и, встав, потянула его следом за собой. Шерлок поднялся и вопросительно посмотрел на нее.