Моя сестрица — серийная убийца

— Почему на «ты» и что значит — хочет ли он, чтобы ты осталась? Ты обычная медсестра, так что давай убирайся отсюда!

Голос у нее как скрип ногтей по школьной доске.

— Ты меня слышишь?! — визжит женщина.

Я подхожу к Мухтару, и он мне слабо улыбается.

— Думаю, тебе стоит сесть, — мягко говорю я. Он отпускает перила кровати, я устраиваю его на ближайшем стуле и накрываю ему колени одеялом. — Хочешь, чтобы они остались? — спрашиваю я шепотом.

— Что она ему говорит?! — верещит женщина у меня за спиной. — Она ведьма! Она с помощью джу-джу[29] порчу на моего мужа навела! Вот почему она ерунду городит. Абдул, сделай что-нибудь. Выгони ее! — Женщина тычет в меня пальцем. — Я на тебя нажалуюсь! Не знаю, какое колдовство ты используешь…

Мухтар качает головой. Все, других знаков мне не нужно. Я расправляю плечи и поворачиваюсь к ней.

— Мадам, пожалуйста, выйдите из палаты, не то мне придется вызвать охрану.

У женщины дрожит нижняя губа и дергается глаз.

— Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? Абдул, да скажи ты ей!

Я поворачиваюсь к Абдуле, но он не поднимает глаз. Он моложе Мухтара и, возможно, выше. Точно не определить, ведь голову Абдул опустил так низко, что она рискует упасть с плеч. Он гладит женщину по руке, пытается успокоить, а она стряхивает его ладонь. Если честно, я тоже стряхнула бы. Костюм на Абдуле дорогой, а сидит плохо: и на плечах болтается, и в груди слишком широк. Есть ощущение, что костюм принадлежит другому, как принадлежит другому женщина, которую он гладит по руке.

Я снова смотрю на женщину. Возможно, когда-то она была красивой, например, когда приглянулась Мухтару.

— Не хочу грубить, — начинаю я, — но во главе угла для нас хорошее самочувствие наших пациентов. Подвергать его риску мы не позволяем никому.

— Да кем ты себя возомнила? Хочешь на деньги его развести? Или уже развела? Мухтар, ты пыжишься-пыжишься, а сам волочишься за медсестрой? Ну, давай! Даже смазливую выбрать не смог!

— Убирайтесь! — приказывает Мухтар, и мы все вздрагиваем. В голосе его сила, какой я прежде не слышала. Абдул вскидывает голову, но тотчас опускает снова. Женщина зыркает на нас с Мухтаром, разворачивается и выходит в коридор. Следом плетется Абдул. Я придвигаю стул и сажусь у койки Мухтара. Глаза у него усталые. Он гладит меня по руке. — Спасибо.

— Ты же сам их выпроводил!

— Похоже, отец Мириам намерен баллотироваться на пост губернатора штата Кано, — объявляет он со вздохом.

— И твоя жена хочет, чтобы ты благословил брак Сани и Мириам?

— Да.

— Так ты благословишь?

— А ты благословила бы?

Вспоминается Тейд с кольцом в руке, ожидающий моего благословения.

— Они любят друг друга?

— Кто?

— Мириам и… твой сын?

— Любят… Какая оригинальная мысль! — Мухтар закрывает глаза.

Ночь

Тейд смотрит на меня, но глаза у него пустые. Лицо раздутое, изуродованное. Он тянется ко мне, касается меня. Ладони холодные.

— Это из-за тебя.

Сломано

Я проскальзываю к Тейду в кабинет и обшариваю ящики стола в поисках коробочки с кольцом. Тейд повел пациента на рентген, так что мне точно никто не помешает. Кольцо очаровывает не меньше, чем в первый раз, очень хочется надеть его на пальчик. Вместо этого я крепко его сжимаю, опускаюсь на колени и колочу бриллиантом о плитку пола. Колочу что есть силы, еще раз, еще и еще. Похоже, бриллианты и впрямь вечны — все мои попытки разбить этот не приводят ни к чему. Зато само кольцо несгибаемым точно не назовешь, причем в прямом смысле. Вскоре оно валяется на полу искореженным, а бриллиант без оправы кажется меньше и проще.

Если испорченным окажется лишь кольцо, Тейд заподозрит меня. Я прячу бриллиант в карман: ни один нормальный вор не оставил бы его здесь. Да и не для того я мучилась, чтобы Тейд просто купил новую оправу. Я поворачиваюсь к шкафчику с лекарствами.

Двадцать минут спустя Тейд подлетает к столу регистратора. Я задерживаю дыхание. Он смотрит на меня, потом отводит взгляд и обращается к Йинке и Бунми.

— Мне… весь кабинет перевернули и… кое-что из вещей испортили.

— Что?! — кричим мы хором.

— Вы серьезно? — спрашивает Йинка, хотя по надвинутым бровям Тейда ясно: что-то не так.

Он ведет нас к себе в кабинет и распахивает дверь. Так, мне нужно смотреть глазами стороннего наблюдателя. Кажется, в кабинете что-то методично искали, а потом потеряли голову. Ящики стола выдвинуты, содержимое разбросано по полу. Шкафчик с лекарствами открыт настежь, пузырьки с лекарствами перевернуты, папки вывалены на стол. Когда я уходила, раскуроченное кольцо валялось на полу, но сейчас я его не вижу.

— Какой ужас! — лепечу я.

— Кто мог такое натворить? — хмурясь, спрашивает Бунми.

Йинка переплетает пальцы и поджимает губы.

— Я видела, как Мохаммед заходил сюда убираться, — сообщает она, а я тру зудящие ладони о бедра.

— Вряд ли Мохаммед решится… — начинает Тейд.

— Кабинет вы оставили в нормальном состоянии? — перебивает Йинка.

— Да.

— Потом вы повели пациента на ЭКГ и рентген. Как долго вы отсутствовали?

— Минут сорок.