Читаем «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950 полностью

«Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950

Подвел «Четверг»1196.

Теперь царит [дефект текста] и забирает публику. И Художественный театр.

Репетирует Фердинандов.

Церетелли ведет себя спокойно, но сегодня Ядвига [Яновицкая] говорила, что он собирается весной уходить.

Грустно. Но, думаю, чепуха.

8 [февраля 1924 г

Делишки опоздали на 2 дня – от этого изнервничалась. [Часть листа оторвана.]. Очень скверно себя [часть листа оторвана] последнее время – [нет] аппетита, худею, апатия, [нет] подъема в работе. Вчера после ряда отчаяний как будто (для себя) почувствовала сдвиг на сцене1197 (медленный темп, шла от себя, строгая сдержанная серьезность). Третьего дня – гримировалась – кое-что нашла. Смуглое лицо, круглые брови, рот яркий – полный.

Волнительно, мучительно и радостно все же работать.

Сейчас сидел Эренбург.

Он пока с нами.

Пока – не предает.

Думаю, что он – хороший.

У меня – котенок – Тишка.

Жизнь мало радует.

Нас невыносимо травят все журналы1198– [дефект текста].

И все [дефект текста].

Марков1199!

Все предали!

Бедный Малыш.

Какую нечеловеческую силу и волю надо иметь, чтоб не закрыть театр и идти дальше1200.

24 февраля [1924 г

.]. Воскресенье

Вечер

Днем была черновая генеральная «Грозы».

Малыш подавлен.

Вся коллегия в один голос произнесла, что нет режиссерского рисунка и заданья.

И правда – нет.

Похоже на обыкновенный театр.

А это – не стихия Таирова.

Он отошел от себя.

Через неделю предполагалась премьера. Будем отменять1201.

Все еще абсолютно не готово, не построено.

Я думаю, можно еще поправить и сделать.

Расстроена.

Малыш крепится, боится огорчить меня.

Не дай Бог, если «Гроза» не удастся. И так нас затравили совсем.

Тяжело работать.

Малыш очень измучен.

Все последние дни приходил домой и плакал без всяких поводов. Переутомлен, измучен, затравлен.

Я так люблю его.

У меня:

хороший грим.

Вообще, внешность.

Играю хорошо пока – покаяние, кое-что во [нрзб.] акте.

В общем, образ ловлю и, думаю, могу сделать.

Очень много работала все время. Как ни одну роль. Были дни такого отчаянья, что хотела кончить с собой.

Так была первая общая считка в студии.

Заволновалась и застеснялась, так что все растеряла.

Много работаю над ролью. Убираю напор из голоса, иностранность из звука. Сейчас чувствую себя на пути.

Ужасно трудно с нашими актерами: Александр Яковлевич добивается простоты, получается скверный Корш1202. Хочет пафоса – получается «под Камерный театр». В Островском это ужасно!!!

Сейчас придут к нам Коты и Малыш из театра.

[Коты – единственные надежные друзья. — вымарано.]

И все же – не надо унывать!!!

Хотя я убита ужасно. [Картинка и подпись на полях справа]: гром, молния, я.

26 [февраля 1924 г

2 часа ночи

После «Адриенны».

Хорошо играла 5‐й акт.

Все думаю о «Грозе».

Сегодня была беседа Александра Яковлевича и I акт.

Беседа – так себе.

Репетиция удачная: найден выход Кабанихи1203 с нами, Варвара.

У меня кое в чем – шаги вперед. Так утверждает Александр Яковлевич.

У меня самой самочувствие было плохое.

[Андроников. – вымарано] – далеко.

К [Николаю [Церетелли]. – вымарано] – [нежность].

Малыша – обожаю.

7 [марта 1924 г

.]. Пятница

10 часов вечера

Репетиция всей пьесы.

Ужасно – I акт.

Пришла в полное отчаянье, плакала. Но репетировала дальше – честно.

Были блины у нас: Коты, Аркадин, [Сентерати1204], Фельдман1205.

Сейчас – одна.

Презираю себя за тот холод, который сковывает меня и делает формальной.

Жду делишек, они, увы, опаздывают.

8 [марта 1924 г

.]. Суббота

1 час ночи

Жду ванны. Волнуюсь за делишки: нет и нет. Думаю, будут завтра.

Странное состояние – без предчувствий и в ту и в другую сторону. Волнуюсь за весь спектакль.

Я потолстела, украшаюсь добродетелью, нигде не бываю и не уверена, что это хорошо.

В наше время честность – ерунда. Быть хулиганом –

9 [марта 1924 г

.]. Воскресенье

12 ½ ночи

Отчаянное состояние.

Вчера взяла горячую ванну, сегодня днем – ножную ванну, и никаких признаков.

Волнуюсь отчаянно.

Вижу смутные непонятные сны и чувствую, что с «Грозой» произойдет что-то в моей жизни. То есть «Гроза» будет очень важна не сама по себе, а событиями, которые будут следом за ней – и в связи с ней. Такое у меня предчувствие. И давно уже.

Стараюсь хранить возможное спокойствие.

Жду Александра Яковлевича.

Был Квиринг – немец из посольства – с визитом.

Чудесный фокстротист.

Я хорошенькая.

Пополневшая, но не безобразно.

Жить хочется.

И окружена рогатками.

Когда чувствуешь безнадежность, делается пусто, холодно и спокойно на душе.

Так у меня сейчас.

На улице весна.

Солнце, тает снег.