Моя весенняя любовь с привкусом боли

Голос – холодный и жестокий. Борясь с дрожью и слабостью по всему телу я заставил себя подняться.

Итан, в чёрных шелковых пижамных штанах, с оголенным торсом и недовольным лицом. Он выволакивал из соседней комнаты вчерашнюю белокурую девушку. Длинные волосы ее слиплись, под красивыми глазами растеклись чёрные круги от потёкшей туши, размазанная красная помада и пошлые засосы на тонкой шее и маленьких плечах.

Одной рукой поддерживая бедняжку за локоть, второй Итан собирал по полу ее обувь и содержимое сумочки. Открыв входную дверь с ноги, он грубо выкинул ее на лестничный пролёт. Захлопнувшаяся металлическая дверь молотом ударила меня по обнаженному мозгу и болезненный стон умирающего вырвался из истерзанного горла.

– Ненавижу приводить шлюх к себе домой, потом еле их выгонишь. – не оборачиваясь сказал он.

Щелчок зажигалки, запах ментоловых сигарет, вкус рвоты у меня во рту.

Без сил я сполз по дверному косяку и прижал раскалывающуюся голову к спасительной прохладе кирпичной стены. Итан сидел в зале. Небрежно закинутые ноги на низкий кофейный чёрный столик, пепел, упавший с забытой сигареты прямо на кожу дивана, белоснежное тело с красной отметкой ночного разврата на плече, прикрытые глаза и спокойное, мертвецки белое, жестокое лицо.

Знаешь, в тот момент я почувствовал себя ужасно. И каюсь, не потому, что обманул тебя, забыл о тебе и пустился вниз по течению реки с броским названием « в никуда», а потому, что боялся спугнуть его, нарушить его спокойное дыхание и мелкое подрагивание ресниц. Я испугался быть выкинутым так же, как ночная шлюшка. Испугался стать ему ненужным, использованным. Впервые за наше знакомство Итан предстал предо мной в истинном своём облике – без обманчивой улыбки, сладких речей и притворно внимательного взгляда. Он был жесток и груб, холоден и безразличен.

Вдруг я испугался потерять его. Потерять то смехотворно малое время, проведённое вместе. Я хотел провести с ним ещё хотя бы минуту, секунду, ещё раз посмеяться над его шутками и услышать звон его смеха, ведь мне ещё так много вещей хотелось с ним обсудить и так много узнать от него. Я хотел понравится ему и стать ему другом.

Поэтому я решил уйти как можно тише, чтобы я казался ему сном или ночным кошмаром, растаявшим при первых лучах солнца, чтобы он не злился и не выгнал меня, но. В таких историях всегда есть но, мешающее сделать правильный выбор, мешающее спастись и убежать, мешающее сделать спасительный глоток противоядия.

Я осторожно подошёл к нему, боясь спугнуть с его лица то неземное умиротворение и спокойствие, которое разгладило его лоб и нахмуренные брови, забрал из руки тлеющую сигарету, случайно задев самыми кончиками пальцев его горячую кожу.

Он схватил мое запястье и, не открывая уставших глаз, сказал:

– Не уходи.

И я остался.

Глава 8

Мягкий свет, утонувший в сером дыме сигарет. Промокший посетитель и горячий латте с собой. Неумолимый дождь со своими холодными каплями, разбивающиеся о тонкое стекло кафетерия. Высохшие слёзы и солёные их дорожки на бледных щеках. Раны на плотно сжатых от боли губах, легкий взмах ресниц и разбитые в кровь руки о стену в нежилом доме. Сердце, пропустившее удар и крик, не нашедший выход, ломающий рёбра изнутри. Слабый трепет умирающей души и воздух, которого вдруг стало так мало.

– Я не пришёл тогда домой. Не вернулся к тебе. Я оставил все и окунулся в новую жизнь абсолютно обнаженным, как телом, сердцем, так и душей. Искал ли ты меня? Волновался ли? Думал ли ты о том, что по дороге домой меня сбила машина и я, сломанный и окровавленный, лежу на обочине у дороги, утопаю в холоде и боли?

Думал ли ты, что меня могли убить? Что чей- то нож с жестоким безразличием распорол мне кожу, проткнул легкие и теперь, захлебываясь кровью и слезами я задыхаюсь, хватая онемевшим ртом пропавший воздух. Или ты думал, что мое сердце остановилось? Что лежу я теперь на полке в морге и что только твои мысли обо мне могут согреть это окоченевшее тело? Или ты просто отпустил меня? Не отвечай. Это будет мне наказанием. Я буду до конца дней своих терзать свой мозг мыслями о том, что ты чувствовал, когда я не вернулся.

Ты плакал? Ты страдал? Страдаешь ли до сих пор? Или блаженное облегчение пришло к тебе? Я был для тебя словно рюкзак с камнями, мешавший идти в гору. Да? Решетка, не дающая свободу, паралич, приковавший к постеле?

Злился ли ты? Жалел ли о времени, потратившее не меня? Ведь именно мои прихоти и желание окунуться в ритм большого города привели нас сюда. Я маялся в тихих деревушках от скуки, в то время, как ты наслаждался природой и безлюдьем. Ты снимал пейзажи и продавал снимки для открыток, а я, истеричный подросток, хотел большего.

Ирония.

Этого ли я хотел на самом деле?

И тем не менее, ты всегда шёл у меня на поводу, переезжая из города в город, меняя работу и привычный ритм жизни. Жалеешь ли ты об этом?