Моя жизнь

Давая такое согласие, он совершенно не подумал об интересах Индии. В его

обязанности совсем не входило оказывать услуги европейцам в Натале.

Законтрактованный рабочий, имеющий жену, сына старше шестнадцати лет и дочь

старше тринадцати лет, должен был платить налог с четырех человек в размере

12 фунтов в год, а между тем средний доход главы семьи никогда не превышал

14 шиллингов в месяц. Такого чудовищного налога не существовало ни в одной

стране.

Мы развернули бурную кампанию протеста. Если бы не вмешался Индийский

конгресс Наталя, вице-король, пожалуй, согласился бы и на налог в 25 фунтов.

Снижение его до 3 фунтов было, по-видимому, всецело результатом агитации

Конгресса. Впрочем, может быть, я ошибаюсь. Возможно, что независимо от

сопротивления Конгресса индийское правительство с самого начала отвергло бы

налог в 25 фунтов стерлингов и сократило бы его до 3 фунтов. Во всяком

случае санкционирование налога представляло собой злоупотребление доверием

со стороны индийского правительства. Вице-королю как лицу, ответственному за

благосостояние Индии, ни в коем случае не следовало бы одобрять этот

бесчеловечный налог.

Конгресс не мог расценить сокращение налога с 25 до 3 фунтов стерлингов

как большое достижение. Сожалели, что не удалось полностью отстоять интересы

законтрактованных индийцев. Конгресс сохранил решимость освободить индийцев

от уплаты этого налога, однако прошло двадцать лет, прежде чем этого удалось

добиться. Но это явилось результатом усилий индийцев уже не только Наталя, а

всей Южной Африки. Вероломство по отношению к ныне покойному м-ру Гокхале

стало поводом для последней кампании, в которой приняли участие все

законтрактованные индийцы. В этой борьбе некоторые из них поплатились жизнью

- они были расстреляны, а свыше десяти тысяч брошены в тюрьмы.

Однако истина в конце концов восторжествовала. Страдания индийцев были

выражением этой истины. Но истина не победила бы, если бы не было твердой

веры, огромного терпения и непрестанных усилий. Если бы община прекратила

борьбу, если бы Конгресс свернул кампанию и принял налог как нечто

неизбежное, ненавистную подать продолжали бы взимать с законтрактованных

индийцев до сего дня к вечному стыду индийцев Южной Африки и всей Индии.

XXII. СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ РЕЛИГИЙ

Если я оказался всецело поглощен служением общине, то причина этого

заключалась в моем стремлении к самопознанию. Я сделал своей религией

религию служения, так как чувствовал, что только так можно познать бога.

Служение было для меня служением Индии, потому что оно пришло ко мне без

исканий, просто я имел склонность к этому. Я отправился в Южную Африку, чтобы попутешествовать, а также избежать катхиаварских интриг и добывать

самому средства к жизни. Но, как я уже говорил, я обрел себя в поисках бога

и в стремлении к самопознанию.

Друзья-христиане пробудили во мне жажду знаний, которая стала почти

неутолимой, и даже если бы мне захотелось быть равнодушным, они не оставили

бы меня в покое. Меня разгадал глава южноафриканской генеральной миссии в

Дурбане м-р Спенсер Уолтон. Я стал почти членом его семьи. Конечно, предпосылкой для этого знакомства были мои связи с христианами в Претории.

М-р Уолтон действовал весьма своеобразно. Я не помню, чтобы он когда-либо

предлагал мне принять христианство. Но он раскрыл передо мной свою жизнь и

предоставил мне возможность проследить все его поступки.

М-с Уолтон была кроткая и одаренная женщина. Мне нравилось отношение ко

мне этой пары. Мы знали, что между нами существуют глубокие расхождения.

Никакие дискуссии не могли бы сгладить их. Но и расхождения оказываются

полезными там, где есть терпимость, милосердие и истина. Мне нравились

смирение и настойчивость м-ра и м-с Уолтон, их преданность делу. Мы

встречались очень часто.

Эта дружба поддерживала мой интерес к религии. Теперь я уже не мог уделять

столько времени изучению религии, как в Претории. Но я использовал и тот

небольшой досуг, каким располагал. Моя переписка по вопросам религии

продолжалась. Райчандбхай направлял меня. Один из друзей прислал мне книгу

Нармадашанкара "Дхарма Вичар". Предисловие в ней во многом помогло мне. Я

слышал, что поэт жил жизнью богемы, и описание в предисловии переворота, происшедшего с ним благодаря изучению религии, пленило меня. Я полюбил эту

книгу и внимательно перечитал ее. С интересом прочел я и книгу Макса Мюллера

"Индия - чему она может научить нас?", а также опубликованный Теософическим

обществом перевод "Упанишад". Эти книги увеличили мое уважение к индуизму, его очарование все более захватывало меня. Однако я не стал предубежденно

относиться к другим религиям. Я прочел "Жизнь Магомета и его преемников"

Вашингтона Ирвинга и панегирик пророку Карлейля. Эти книги возвысили

Мухаммеда в моих глазах. Я также прочел книгу, называвшуюся "Так говорил

Заратустра" (*).

(* Произведение немецкого философа Ф. В. Ницше (1844-1900). *)

Таким образом я приобрел больше знаний о различных религиях. Изучение их

способствовало развитию самоанализа и привило мне привычку осуществлять на