Моя жизнь в Мокше

Я спросил Васудеву: — Гуруджи, разве возможно чтобы человек осознал свою божественную природу и продолжал участвовать в мирской жизни? — Этот вопрос часто приходил мне на ум, и я использовал любой подходящий случай, чтобы прояснить его. Васудева подвел меня к берегу Суры и сказал: — Смотри, эта река подобна священной Ганге. Еще вчера в нее сбрасывали пепел погребальных костров, а сегодня вода в ней так чиста и благостна, что из нее можно пахтать амриту. Вода этой реки способна принять любую форму. Демоны асуры при взгляде на нее будут видеть потоки нечистот, а божественные дэвы — благоуханные волны нектара. Также человеческое сознание, вращаясь в сансаре, то взмывает в высшие миры, черпая оттуда благодать и вдохновение, то опускается в царство голодных духов, где ничто не может насытить его страсть и неудовлетворенность.

Зачерпнув воды в ладони, Васудева произнес трагическим голосом: — О Сура, отчего твои воды, сладкие как мед, внезапно стали горькими как полынь? Это знак, указывающий на непостоянство чувств. Русло реки со временем может превратиться в стоячую воду, а на место иллюзий может прийти разочарование. Мне известны судьбы разных людей, которые оказывались в схожих жизненных ситуациях. Один из них до сих пор заходит в нашу деревню, хотя люди отказываются даже давать ему подаяние. В течение долгих лет этот славный муж совершал аскезы и приносил жертвы полубогам, а теперь он оскверняет себя самогоном и непристойными речами, сетуя на немилость Всевышнего. Что делать, таков удел многих падших душ, попавших под влияние гуны невежества.

Я также знал человека, который по собственным утверждениям достиг непревзойденных высот в йоге и пожинал плоды своего духовного просветления до тех пор, пока от него не ушла жена, забрав детей и долю имущества. Вскоре от возвышенных состояний сознания не осталось и следа, и вместе с поворотом колеса сансары этот человек оказался в низших мирах своего психологического ада. — Что стало с этим человеком? — спросил я гуруджи. — Он совершил одиночное паломничество к истокам Камы, его путь был длителен и труден, но ему удалось достичь истока и совершить там пуджу для богини Дурги. Он мог бы молиться Лакшми об исполнении своих желаний, но он стал молиться Дурге, и она откликнулась на мольбы, избавив его от них… — Васудева сделал торжественную паузу, а затем, многозначительно прищелкнув языком, продолжил.

Наши желания — главный источник иллюзий, они удерживают сознание под покровом Майя Деви. К Кама-тиртхе приходят те, кто уже не в силах совладать с собой, чьи страхи и надежды меркнут, сталкиваясь с неконтролируемым потоком желаний. Ее течение изменчиво: иногда оно бурно движется через пороги и захлестывает волнами, иногда оно выбирает себе русло среди камней и замедляет свой ход, иногда оно останавливается у берегов и застаивается, покрываясь трясиной. Но течение этой реки не просто остановить. Даже если ты встанешь на путь брахмачарья и закроешь поток чувственного желания уддияна-бандхой, господь Индра будет посылать к тебе соблазнительных апсар, чтобы препятствовать твоему вхождению в мир полубогов. Поэтому запомни — кто плывет по течению, никогда не достигнет источника.

— Но где находится источник? — сорвалось с моего языка. — Не спеши открывать завесу тайны, время придет, и ты узнаешь. Это путь, по которому прежде тебя прошли бесчисленные множества пилигримов. Многие из них совершали омовение в Суре на рассвете, смакуя запахи утреннего тумана, многие погружались с головой в бурные воды Камы под лучами палящего солнца, но мало кто осмелился нырнуть в воды Мокши и выйти из нее освобожденным. Эта тиртха последняя на пути искателей истины и чтобы достичь ее берегов, нужно иметь непоколебимое намерение достичь освобождения в этой жизни. Путь к ней не близок и нужно быть опытным возницей, чтобы вести колесницу чувств в правильном направлении…

При мыслях о трех тиртхах в моем сознании возник образ кипящих котлов из сказки о Жар-Птице. Конечно, поймать ее было заманчивой целью, но пока я не мог определиться, чьему примеру мне предстоит последовать — Ивана-царевича или Царя. Слова Васудевы не были для меня пустым звуком, и я был в определенной мере заинтригован многозначительностью его речи, хотя за время нашего знакомства успел привыкнуть к свойственной ему манере изложения. Очевидно, что маршрут паломничества, обозначенный им, лишь условно касался географических координат, а напутствия напоминали формулы русских народных сказок — «пойди туда не знаю куда» и «иди вперед и не оборачивайся».