Моисей

Этот диалог показателен тем, что, получив сообщение о приближающейся смерти, Моисей – в соответствии со всем строем своей личности – думает, прежде всего, не о себе, а о народе; о том, кто именно станет его преемником и сможет ли тот справиться с теми нелегкими задачами, которые неминуемо встанут перед ним при завоевании Ханаана. При этом чрезвычайно важно то, что Моисей не настаивает на том, чтобы его полномочия вождя были переданы по наследству кому-то из его сыновей, а передает их тому, кого считает наиболее достойным роли политического и военного лидера нации. Да, разумеется, с точки зрения глубоко религиозного читателя Библии Иисуса Навина назначает сам Бог, но и при этой трактовке из текста видно, что Моисей просит Господа, умеющего читать в душах людей, назвать имя достойнейшего из всех претендентов на власть, возможно даже втайне надеясь, что Бог назовет имя его сына Гершома.

Как мы видим, и в этом Моисей разительно отличается от всех остальных вождей древности и средних веков: будучи в течение сорока лет вождем нации, он не создал династии, не попытался провозгласить себя царем, заложив таким образом сами основы демократической передачи и принципа преемственности власти.

* * *

Предупредив Моисея о близкой смерти, Бог сообщает ему, что прежде, чем это произойдет, Моисей должен будет, во-первых, повторить с евреями все переданные им через него заповеди и законы, во-вторых, расплатиться с мадианитянами за то, что те пытались соблазнить евреев и вернуть их в язычество, выйдя против них на войну. И сразу после этой войны, добавляет Творец, Моисей должен будет умереть:

«И говорил Бог, обращаясь к Моше так: «Отомсти за сынов Израиля мидьянитянам, затем приобщищься ты к народу твоему»…» (Числ., 31:1-2).

Комментаторы подчеркивают, что указание нанести удар именно по мадианитянам, а не по моавитянам, было обусловлено тем, что последних еще можно было понять: хотя евреи не нападали на них, но стояли у самой их границы, и им было чего опасаться. Мадианитянами же, которые расположены дальше и которым вроде бы ничего не угрожало, двигало исключительно коварство и развращенность.

Хотя саму начатую по приказанию Моисея войну против мадианитян иногда трактуют как едва ли не массовое, варварское истребление всего этого народа, на самом деле, как видно из самого текста Библии, речь шла скорее о карательной операции. В ней принимало участие только 12 000 воинов, и ни о каком поголовном истреблении мадианитян не может быть и речи, так как евреям еще не раз приходилось сталкиваться с этим народом в будущем. Чтобы убедитьсяв этом, достаточно просто пролистать страницы «Книги Судей». Вместе с тем это была, безусловно, крайне жестокая военная операция, сопровождавшаяся почти полным уничтожением населения той части Мадиама, в которую вошли израильтяне. Моисей не случайно отправляет в этот поход по тысяче воинов от каждого колена, а его командиром назначает Пинхаса, в жилах которого течет кровь матери-мидьянитянки – ему было важно, чтобы к этой карательной акции оказался причастен весь народ. Эта война должна была продемонстрировать евреям, с какой непримиримостью следует относиться к тем народам или отдельным индивидуумам, которые попытаются отвратить евреев от веры в Единого Бога. И значение этой войны было тем более велико, что Моисей прекрасно сознавал, что монотеизм еще не укоренился в сознании народа, и после его смерти он вполне может предать память о Синайском откровении, начать исповедовать культы окружающих народов и таким образом похоронить дело всей его жизни.

Иосиф Флавий сообщает, что, узнав о приближающейся к их границам армии израильтян, мадианитяне заняли все проходы в страну между горами, воздвигнув на них фортификационные сооружения – видимо, что-то вроде насыпных валов, с которых они осыпали приближающегося врага стрелами. Однако евреи прорвали эту линию обороны (причем, как отмечает Библия, не потеряли при этом ни одного человека убитым) и ворвались в страну, опустошая все на своем пути, безжалостно убивая всех мужчин и оставляя в живых только женщин и детей, захватывая их в плен. В этой войне было убито пять царей Мадиама, видимо, царей расположенных здесь городов – Евия, Рекема, Цура, Хура и Реву. Был среди павших и пророк Валаам, мечтавший проклясть евреев, но так и не сумевший это сделать.

Однако когда они с богатой добычей и пленными возвратились в стан, Моисей был крайне разгневан за командиров – тысяченачальников и стоначальников – за то, что они оставили в живых взрослых женщин, так как именно они и соблазняли израильтян. И дальше из уст пророка звучит, приказ, который не может не вызвать содрогание у современного человека, но который, видимо, был не такой уж редкостью в то время: