Моисей

Комментаторы расходятся во мнениях, когда именно Иофор подал этот совет Моисею: одни считают, что разговор между ними происходил на следующее утро после прихода тестя Моисея в стан израильтян, другие – что гораздо позже, уже после того, как Моисей спустился с Синая со вторыми Скрижалями Завета и «сел судить народ». Однако на самом деле, не так уж важно, когда именно произошел этот разговор. Куда важнее, что в связи с ним возникает резонный вопрос: что же это за лидер, который не додумался до столь обычного, принятого практически у всех народов способа управления?

Именно в этом эпизоде многие комментаторы усматривают доказательство того, что Моисей был прежде всего пророком, своего рода идеальным преемником и передатчиком сообщаемой ему Богом информации, и все его выдающиеся качества вождя объясняются не врожденными чертами его личности, а лишь потому, что он исполняет указания, отдаваемые ему Свыше.

«Нет для нас ничего более назидательного, чем эта информация о самом первом юридическом институте еврейского государства, приводящаяся непосредственно, перед главой о даровании Закона, – писал раввин Ш.-Р. Гирш. – Моше сам по себе был столь далек от образа гения-законодателя, столь скромен был его талант организатора, что он должен был учиться самым первым элементам государственного устройства у своего тестя. Человек, который измучивал себя до крайнего изнеможения и которому и в голову не пришло принять такое и простейшее решение, равно выгодное и ему, и его народу; человек, для которого необходимо было выслушать этот очевидный совет от Итро, такой человек никогда не смог бы дать народную конституцию и законы из собственной головы, такой человек был только – именно поэтому – наилучшим и самых верным инструментом Бога»[79].

Однако трудно допустить, что Моисею, выросшему во дворце фараона и бывшему в свое время знатным вельможей, были не знакомы элементарные принципы организации власти и управления народом. И в связи с этим данному эпизоду напрашивается другое, куда более естественное и логичное объяснение.

Дело в том, что Древний Египет был, по меткому замечанию В.В. Струве[80], «бюрократической монархией». Бюрократический аппарат этой страны был поистине огромен и крайне сложен; каждое прошение, каждое дело любого ее жителя, от вельможи до простолюдина, до вынесения по нему окончательного решения должно было пройти огромное множество инстанций, что вызывало понятное возмущение народа. Не исключено, что Моисей поначалу намеренно попытался решать все дела лично и на месте, чтобы таким образом не уподобляться египятнам и избежать обвинения в бюрократизме. Но Иофор убедил его, что такой порядок решения дел лидером целой нации попросту немыслим, представляет собой в итоге другую крайность, и передача им своих властных полномочий и раздление ветвей власти является разумным и необходимым шагом.

Вместе с тем децентрализация власти и появление отчетливых низовых властных структур настоятельно требовало и создания некого единого и обязательного для всех законодательного кодекса, которым эти структуры могли бы руководствоваться. И таким кодексом и стала Тора – «Пятикнижие Моисеево».

* * *

Так как Моисей предупредил народ, что у горы Синай произойдет некая мистерия, которая кардинальным образом изменит всю его последующую жизнь, то в еврейском стане царило необычайное воодушевление, невольно способствовавшее возникновению чувства всеобщего братства, любви и единения.

Когда евреи окончательно обустроились у Синая, Моисей «поднялся к Богу». Обычно под этими словами подразумевается то, что Моисей взошел на гору Синай и там говорил со Всевышним «лицом к лицу». Однако такие выдающиеся еврейские философы, как Абарбанель и Рамбам (Маймонид) настаивают на том, что это был подъем в состоянии медитации: физическое тело Моисея осталось на земле, в еврейском стане, но его душа унеслась в горние выси для общения с Творцом Вселенной. Как мы увидим дальше, Моисей в совершенстве владел искусством медитации, мог находиться в этом состоянии сколько угодно долго и пока он пребывал в нем, его тело казалось безжизненным.

В момент этого разговора с Богом Моисей получил указание о том, какими словами он должен объяснить народу смысл грядущей мистерии: если народ Израиля возьмет на себя бремя Его закона, он станет совершенно особым народом, который на протяжении всей последующей истории будет храним Богом как его самое дорогое сокровище и который в итоге принесет знание о Едином Боге всему остальному человечеству. И можно, повторим, верить или не верить в Бога, однако нельзя не видеть исполнения данного обещания: несмотря на все выпавшие на его долю испытания, еврейский народ продолжает свое существование и религия, основание которой было положено у подножия Синая, в итоге привела к рождению двух мировых религий – христианства и ислама.

Вернувшись в свое физическое тело (либо вернувшись с горы Синай), Моисей вновь призвал к себе старейшин, которым поручил немедленно собрать весь народ, чтобы он мог передать ему слова Бога.