Мокрый не боится дождя

Вечер памяти тётушки Лу. На поминальном столе — «красная икра». Из водорослей. Любимое блюдо покойной. Продукт из ламинарии напоминал ей Белое море, в котором этот вид водорослей водится в изобилии.

«Белое море — самое чистое на планете!» — любила повторять тётушка Лу.

Милочка намазывает масло на хлеб, укладывает горкой икру. Но допускает промах: не преминает «икринки». Когда бутерброд берёт курс на Милочкин ротик, округлые икринки скатываются. В рукав!

«Милочка, ты опять забыла, что икра имеет сферическую форму и с ней надо держать ухо востро!» — вразумляет её голос тётушки Лу.

Мать не замечает дочкиной оплошности. Она занята смакованием красного калифорнийского вина с ягодным ароматом.

Глава 5 «Жаждущий разбивает кувшин?»

ШУИСТ, УЛИЦА СВЕТЛОПОЛЯНСКАЯ, ДОМ БЕЛОЗЕРЦЕВЫХ

В распорядке дня тестя значилось: подбросить дров в печь-душегрейку, пошуровать кочергой и поглядеть на сноп алых искр.

Живой огонь подействовал на присутствующих благотворно. Хотелось просто смотреть на пляску огненных языков, попивая мятный чай с «чак-чаком»-восточной сладостью домашнего изготовления.

Только чуткий слух профессора был смущён соседством с Костиком, а вернее, его отягощённым дыханием, через полуоткрытый рот, перемежающимся всхлипами. В последние дни профессор всё искал и не находил удобного момента, чтобы высказать бабушке и дедушке: «Когда же вы избавите мальчика от аденоидов?»

Владимиру Николаевичу чуждался рефлексов зависти. Но, видать, было что-то в розовато-лиловых сумерках, в размытых силуэтах сада, в языках огня … Садовой ощутил себя бедным родственником. Ему захотелось перенестись в Каштановый переулок и попить чаю. С Лёлей. На кухне.

Поленья не только занялись огнём, но и прогрели пространство. Счёт пошёл на третью чашку, а общей беседы, без которой не обходятся подобные посиделки, всё не получалось.

Зачин положила хозяйка. Наливая профессору очередную порцию, она поинтересовалась:

— Вы сразу полюбили арабский язык? Ну тогда, в институте?

— Это приходит со временем, — рассеянно произнёс профессор. По мере погружения в культуру. Определяющую роль сыграла поездка в Египет, общение с носителями языка.

— А что вам больше всего пришлось по душе? — не оставляла попыток разговорить гостя дания.

— Меня поразило благоговение, с которым они относятся к арабскому: язык Бога! А выразительность речи! Не один народ не использует в таком количестве пословицы и поговорки. Жаль, что нынешняя молодёжь, получив европейское образование, отходит от традиции предков — говорить красиво. По правде говоря, как раз любовь к фразеологизмам и помогла мне в студенчестве проникнуть в сокровенные глубины языка.

«Ну вот сейчас он оседлает своего любимого конька: арабский и русский — братья-близнецы», подумал Белозерцев.

Однако вопреки прогнозу, профессор замолчал, вперив взгляд в малиновый зев печи. Но не из-за того, что иссяк поток мыслей — они приняли иной поворот.

Воспользовавшись паузой, старший представитель семьи обратился к профессорской матушке с предложением отправиться завтра на репетицию хора. Предложение было принято. А чета Белозерцевых решила: вечер удался. Однако от взгляда Павла Петровича не ускользнуло: дружок чем-то озабочен. На лице Садового отблески огня перемежались вспышками нешуточных эмоций.

«Уж не имеет ли это отношение к „Парадизу“?»

— А вам никогда не приходило в голову, что события в отеле — всего лишь цепь роковых совпадений? — Дания спросила как бы между прочим, что не означало, что женщина не продумала формулировку вопроса.

В ответ Белозерцев зашуршал местной газетой, подписку на которую оформила тестю ветеранская организация. Он догадался о женском замысле. Дание не терпелось поговорить о смерти Риты первой и теперь она готовила почву.

— Может так случиться, что в одном месте происходят сразу несколько трагедий подряд, — продолжила Дания Рафаэлевна. — Первое — это …женщине стало плохо, а рядом никого не оказалось.

— И что? — не выдержал Белозерцев, вынырнув из-за газеты и бросив на жену говорящий взгляд.

— А то, что не было в «Парадизе» никакого серийного убийцы!

— А как быть с этой… девушкой в хеджабе? — подал голос профессор.

— Здесь дело рук Абделя. В конце концов он мог придушить её… в порыве страсти.

— Ничего не скажешь, оригинальная версия. — усмехнулся Садовой… — «Жаждущий разбивает кувшин».

— Какой ещё кувшин? — в голосе Белозерцева явно прочитывалось повторное предупреждение жене.

— Это древняя арабская пословица, — пояснил Владимир Николаевич.

— Такой случай у нас в Елюзани произошёл. В первую брачную ночь муж… И немудрено! Он — бугай, а она махонькая, девчонка совсем.

Однако елюзанский случай, судя по всему, не произвёл на гостя впечатления. Развития темы не последовало.

«Обрыдло ему всё по самое „не хочу“», — сделал вывод Павел Петрович.