– Ласлинг, Вуга и Коссел в порядке – мы скоро их увидим. Что касается Лагганвора и Меггери, то утешить тебя не могу. Одна мертва, а другой никогда не был живым на все сто процентов.
– Я не в настроении разгадывать загадки, сестра.
– Что ж, скажу прямо: Лагганвор был шпионом. Носил чужую личину. Настоящий Лагганвор умер на Колесе Стриззарди задолго до того, как мы туда добрались. Человек, которого мы привели на борт «Мстительницы», работал на Инкассаторов.
Фура тихо зашипела, как кошка:
– Тогда я рада, что он мертв. Что его выдало?
Адрана отвела взгляд, затем снова посмотрела на сестру:
– Не стоит радоваться. Его настоящее имя было Бриска.
– Для меня это ничего не значит.
– Бриска Ракамор. Он был братом Пола, нашего капитана. И не был фанатиком-Инкассатором. Хотел отомстить Босе Сеннен за гибель своего брата. Вот для чего он проник в нашу команду: чтобы выведать наши секреты и узнать, в какой степени Боса все еще владеет «Рассекающей ночь». – Адрана почувствовала, как в сестре закипает ярость, но бесстрашно продолжила: – Он был не только шпионом, но и храбрецом.
– И когда же ты узнала об этом?
Трамвай прогрохотал еще полквартала.
– Почти сразу, когда он оказался у нас на борту. Я скрыла это от тебя. Время от времени я даже позволяла ему отправлять сигналы хозяевам.
Фура хотела ударить сестру, но забыла, что у нее отсутствует часть руки. Адрана схватила поврежденную конечность и так сдавила, что Фура взвизгнула от удивления, боли и негодования.
– Нет, ты не ударишь меня. Ты не тронешь и волоска на моей голове, Фура. Я очень рада, что ты вернулась, действительно очень рада, что ты жива. Я действительно люблю тебя, и ничто не заставит разлюбить. Но когда Сталлис вытащил тебя из катера и я увидела твое лицо, мне стало ясно, что ситуация критическая. – Она немного ослабила хватку. – Когда ты перестала принимать мефрозин?
– Я не… переставала, – ответила Фура, тяжело дыша.
В трамвае, кроме сообщников Квелла, ехали Эддралдер, Рутер, Меррикс и Сурт. Но все они находились в половине вагона от сестер, наблюдая за ними издалека.
– А что же случилось?
– Он закончился.
Эддралдер повысил голос:
– Я подтверждаю, Адрана. Она отдала часть мефрозина Страмбли, надеясь остановить развитие болезни. Жертва оказалась напрасной, но у Фуры были добрые намерения. – Он сделал паузу, чтобы промокнуть кровоточащий нос платком. – Я поговорил с Бранкой на пристани. Он сказал, что у Квелла не должно возникнуть трудностей с поиском мефрозина и при первой же возможности препарат будет доставлен мне. Болезнь, конечно, усугубилась… но благодаря мефрозину может наступить улучшение.
Несмотря на то что на лице и в глазах Фуры все еще горел светлячок, Адрана почувствовала прилив нежности и сочувствия к сестре. Она взяла Фуру за здоровую руку:
– Это был очень благородный поступок.
Фура опустила глаза, будто устыдившись:
– Я не создана для добрых поступков.
– А я не создана для недобрых, но наши поступки были продиктованы обстоятельствами. Я оставила Ракамора и Меггери умирать. Видин Квиндар пытался отобрать у нас щелкуна, и возникли проблемы.
– А щелкун?
– Жив, слава богу. Иначе тебя бы не было здесь. Он заставил этот мир сместиться. В Тревенца-Рич есть двигатель – огромная, мощная машина инопланетного производства. Очевидно, пришелец знал об этом с самого начала. Можно сказать, обманом заставил меня привезти его в Тревенца-Рич. Но я не жалею.
– Он обещал тебе ответы. Обещал нам ответы. Ты их получила?
– Довольна ли я ими? – У Адраны не было времени обдумать этот вопрос, и она поймала себя на сомнении. – Понятия не имею. Чувствую, что стала менее невежественной в некоторых вещах и куда более невежественной в других. Я… в растерянности, сестра. Ощущаю себя на пороге ужасного открытия и знаю, что еще не поздно отступить. Но отступать не хочется. Я должна узнать правду, даже если буду сожалеть об этом до конца моих дней.
– Иначе бы ты не была моей сестрой. – Фура погладила ее по руке, затем вздрогнула. – Что с пальцем?
– Я его потеряла. Узнаешь металлический на моей кисти? Меггери отдала. Решила, что он должен вернуться к тебе.