Молчание костей

– Надо возвращаться. Мы же обещали друг другу далеко не заходить. Пора лететь к Квеллу.

– Пару минут, сестра. Всего лишь пару минут…

Фура понажимала кнопки и ахнула, когда экран вдруг заполнился строчками. Зажигались и другие экраны.

– Они ждут, – сказала она, дрожа от азарта. – Они готовы рассказать нам что-то. На этом корабле должно храниться столько знаний…

– Черт бы побрал знания!

– Ты как-то неправильно рассуждаешь. Мы веками рыскали по шарльерам в поисках информации. Получали куцые дразнящие подсказки насчет того, кто мы такие, как сюда попали и что нас ждет. Но всего этого недостаточно, чтобы помочь нам. Ничто в шарльерах или исторических музеях не предотвратит конец Тринадцатого Заселения.

Ухмыляясь, она нажала еще несколько кнопок:

– А это может предотвратить. Другим не повезло, потому что у них были только шарльеры, много шарльеров. Дурацкие сокровища и полузабытые факты. Какой от них прок? А нам улыбнулась удача! Мы забрались очень далеко, и вот он, наш приз! Мы обнаружили Звездного Кита!

– Поднеси руку к лицу.

Пальцы Фуры замерли над консолью. На голубом экране теперь плясали загадочные диаграммы и похожие на решетки узоры, которые выглядели слишком сложными, чтобы быть элементами какого-либо языка.

– Зачем?

– Чтобы увидеть светлячка. – Тон у Адраны был абсолютно спокойный и мягкий, как у человека, который отговаривает кого-то убрать нож или отойти от пропасти. – Твой шлем похож на золотой прожектор. Я ни разу не видела более яркого свечения. Посвети на перчатку скафандра.

– Нет!

– Сделай это. Сделай, и сама увидишь, что он с тобой творит. Что ты позволила ему сотворить. Что ты сама с собой творишь.

– Нет!

Но все же Фура поднесла перчатку к лицу, и та засияла. Казалось, ее залил чудесный очищающий свет. Он струился от лица через стекло и решетку визора, и было не так уж трудно представить себе уравновешивающее давление света, исходящего от руки, – света, заключенного в перчатку, но ищущего освобождения. Фура действительно увидела тонкий сияющий шов вокруг манжеты, как будто свет разыскал выход, недоступный даже для дыхали.

Какое-то движение заставило ее вырваться из чар собственного сияния. Это была дальняя дверь – она неторопливо открывалась. Фура оглянулась и увидела, как золотое пятно скользнуло по стенам и исчезло в расширяющейся тьме.

– Что-то приближается, – сказала она и повернулась к Адране.

Ей захотелось немедленно убраться из этой комнаты, но вдруг нахлынула странная вялость. Возможно, она была послана светлячком. Возможно, светлячок хотел, чтобы Фура не уходила, потому что жаждал подчиниться тому, что надвигалось; тому, что ползло на голубой свет экранов и вожделенное живое тепло.

Дверь между Фурой и Адраной начала закрываться.

Адрана сорвала с пояса арбалет и сунула его между дверью и косяком. Арбалет согнулся, но выдержал. Фура повернулась к другой двери, теперь полностью открытой, а затем взглянула на свою руку. Ей хотелось уйти, очень сильно хотелось, но она не могла освободиться.

– Фура!

– Мне страшно, – тихо проговорила сестра. – Очень страшно, но я хочу знать. Я хочу знать все.

С тихим хрустом арбалет согнулся еще сильнее, и дверь закрылась на полпяди. Это был тот толчок, в котором Фура нуждалась: мгновенное ослабление чар. Она с силой оттолкнулась от незанятого кресла, придав себе необходимое ускорение, и достигла полузакрытой двери, за которой стояла Адрана. В последний момент Фура снова посмотрела на дальнюю дверь и наползающую тьму. И ничего не увидела, но не могла избавиться от ощущения, что приближается нечто.

Адрана протянула руку, и Фура попыталась ухватиться.

Вместо того чтобы оттащить ее в безопасное место, рука уперлась в плечо, вынудив остановиться.

– Я нашла мефрозин, – сказала Адрана все с тем же мягким спокойствием. – Дозы, которые для тебя достал Квелл и которые ты якобы принимала. Ты намеренно прекратила инъекции. Не удивлюсь, если ты не сделала ни одного укола с того дня, когда мы прибыли на Тревенца-Рич.

– Пропусти, – сказала Фура.

– Нет. Не пропущу, пока мы с этим не разберемся. Не пропущу, пока ты не дашь обещание.

Изгиб арбалета достиг критической степени. Требовалось лишь чуть-чуть увеличить давление, чтобы он сломался.

– Мне… это необходимо, – сказала Фура.

– Ошибаешься, – сказала Адрана. – Светлячок проник достаточно глубоко, чтобы исказить твои представления о том, что тебе необходимо, а что нет. Но я знаю, какой ты была раньше, до того, как заразилась этой дрянью. Ты была сильнее светлячка и можешь быть сильнее сейчас. Тебе не нужна эта ярость, эта безумие. Тебе не нужно, чтобы в твоей голове сидела она.

– Прошу тебя!

– Боса Сеннен умрет в этой комнате, Фура. Она останется тут. Мы ее похороним. Мы уйдем, а она нет.

– Мефрозин меня не вылечит.

– Это так, но что-нибудь другое поможет. В Собрании найдется какое-нибудь средство. Нам требуется лишь время на поиски, и мефрозин его даст. Эддралдер рассказал мне, что ты сделала для Страмбли.

– Ничего не сделала. Я потерпела неудачу.