Молчание желтого песка. Смерть толкача

— Я предполагала, что кто-нибудь будет им интересоваться. В газете я прочла, что в его груди сделали несколько дырок. Но я не видела его и ничего о нем не слышала с тех пор, как вышла из вашего управления.

— Он не пытался с тобой связаться? — удивленно спросил я. В тот день в полиции у меня создалось впечатление, что она Полячеку небезразлична. С трудом верилось, что он не попытался вернуть её расположение.

Она пожала плечами:

— Может, он и звонил мне домой. Моя хозяйка никогда не запоминает, кого просили к телефону, а я не спрашиваю. Когда я узнала, чем он промышляет, он стал мне абсолютно безразличен.

Карл то посматривал на Эйприл, то, повернув голову пялился на белокурых танцовщиц. Тем не менее, о порученном деле он, видимо, не забывал, потому что неожиданно спросил:

— Кто такой Чарли?

Девушка бросила на него непонимающий взгляд.

— Он спрашивает о парне, который сообщил тебе, что Бенни в тюрьме, — пояснил я.

— А, Чарли Коззак. Приятель Бенни.

— Коззак? Это как русский кавалерист? — спросил я.

— Нет, с двумя «з».

Из уборной номер один вышел мужчина в смокинге и просунул голову в уборную кордебалета:

— Десять минут, девочки. Всем на выход.

— Меня это тоже касается, — сказала Эйприл. — Если ты зайдешь после окончания шоу, мы можем куда-нибудь съездить посидеть. Там и поговорим.

— Нет возражений, — ответил я. — А пока мы хотели бы встретиться с Чарли Коззаком. Как с ним связаться?

— Адреса я не знаю. А всё остальное расскажу, когда ты за мной зайдешь.

Когда кончается шоу?

— В два ночи. Мне потребуется ещё минут десять чтобы смыть краску.

— Договорились, — сказал я.

Девушки одна за другой выходили из уборной, выстраиваясь за кулисами.

— Встретимся позднее, красавчик, — сказала она, посылая мне воздушный поцелуй. — Приходи один. — Потом обернулась к Карлу: — Не обижайся, милый, но трое — уже толпа. Приятно было познакомиться.

Телефонная будка находилась в вестибюле клуба рядом с раздевалкой. Набрав номер управления, я услышал голос лейтенанта Уинна.

— Мэтт Руд, лейтенант, — сказал я. — Мы встретились с Эйприл Френч, и она согласилась рассказать всё, что ей известно о Полячеке. Она порвала с ним, узнав, что он торгует наркотой, и не собирается ничего скрывать. Толком мы не успели поговорить — её вызвали на сцену. Договорились встретиться после окончания шоу.

— Когда это будет? — спросил он.

— В два часа ночи.

— А пока ничего не узнали?

— Она назвала фамилию парня, который сообщил ей по телефону об аресте Бенни. Предположительно, это он подвез Бенни на машине к месту нашей засады. Его зовут Чарли Коззак. С двумя «з». Адреса она не знает.

— Вы проверили по телефонному справочнику?

— Нет, сэр.

Следующую фразу он произнес тоном, ясно показывающим, что ему до чертиков надоело иметь дело со сборищем недоумков, которых ему подсовывают под видом помощников:

— Вы могли бы сделать по крайней мере это, Рудовский. Но неважно, я прикажу Картеру просмотреть телефонные справочники и покопаться в полицейской картотеке. Значит, вы встречаетесь в два часа ночи?

— В два десять.

— Понятно. Тогда сейчас можете быть свободны. Пусть Линкольн возвращается домой. Сегодня у всех был укороченный день, поэтому я ожидаю вас обоих в управлении в восемь тридцать.

— Но сегодня в два ночи я буду занят служебными делами, — возразил я.

— Делами? Позвольте, Рудовский, вам не поверить. Вы можете переговорить с этой женщиной сразу после первого номера. Уверен, все интересующие нас сведения она выложит за двадцать минут. Я знаю, как вы работав те, совмещаете приятное с полезным. Интервью с ней вы наверняка проведете у себя дома. Разрешаю действовать, как вам удобно, главное, чтобы был результат, но заниматься амурными делами в рабочее время не позволю. — Я никак не отреагировал на его монолог, и спустя полминуты он сказал. Вы меня слышите, сержант?

— Да, сэр, — устало ответил я. — Буду в управлении в восемь тридцать утра.

Выйдя из будки, я сказал Карлу:

— Можешь идти домой… — Его лицо растянулось в радостную улыбку, которая, однако, угасла, когда я продолжил: — А завтра будь на службе в восемь тридцать утра.

— В восемь тридцать? Мы что, теперь будем вкалывать день и ночь?

— Может, это даже к лучшему — чем быстрее закончим дело, тем раньше Уинн уберется из нашего отдела. Я готов работать двадцать четыре часа в сутки.

Поразмыслив, Карл кивнул:

— Пожалуй, ты прав. До завтра, Мэтт.

Он удалился, а я задержался на несколько минут в клубе, дождавшись начала шоу. В шеренге танцовщиц Эйприл была второй слева. Я смотрел шоу, пока не убедился, что таланта у неё столь же мало, как и у остальных девиц. После этого я отправился домой.

Поставив будильник на четверть второго, я улегся в постель. Часы показывали девять тридцать. Я предчувствовал, что этой ночью мне потребуется ещё немало сил. Погрузиться в глубокий сон, когда раздался громкий звонок. Я протянул руку к будильнику, но в это время звук прекратился. Спросонья я пытался определить происхождение непонятного звука, когда он повторился.