Молчащие псы

- Но ведь то было до того, и речь шла о чем-то ином. А теперь, князь, вы обязаны любить. Императрица верит, что вы сможете с этим заданием справиться. Другое удовольствие ожидает полковника Игельстрёма – пани Ллюльер.

Ошеломленный Репнин, который все еще не мог прийти в себя, буркнул первое, что пришло ему на язык, давая выход злости:

- Эта старая блядь?!

- Эта еще не старая блядь, князь, является добросердечной приятельницей и доверенным человеком короля; она выслушивает его откровения и поставляет ему молоденьких, обученных лично ею девиц, поскольку, как никто другой, знает его предпочтения в этом плане. Словом, играет роль дворцовой бордель-мамы. Понятовский испытывает к ней огромное чувство и не меньшее доверие, и хотя она уже перестала быть ежедневной любовницей, иногда, когда у него возникает охота на что-то более мучительное и оригинальное, в течение нескольких часов они вспоминают давние времена. Эта женщина – настоящее сокровище, посредством нее и ее учениц короля можно контролировать и днем, и ночью. Все это вы, князь, должны были бы знать от Томатиса, но он сам является конкурентом пани Ллюльер в придворном сводничестве и завидует ей, выходит, все это он умолчал перед вами, опасаясь, чтобы та не заменила его в твоей платежной ведомости.

- Если эта женщина обладает таким влиянием на короля, было бы странно, если бы никто до сей поры не пытался воспользоваться этим, - заметил Репнин.

- Крайне верное замечание, Николай Васильевич... – Она – агент Габсбургов, которые сейчас потирают руки, поскольку Понятовский как раз ввел ее в секретный кабинетный совет, благодаря чему, она сможет еще лучше информировать Вену. Задача полковника Игельстрём заключается в том, чтобы выбить ей это из головы. И он был избран потому, что его методы...

- В данный момент его нет, ваше превосходительство, он на территории.

- Это не спешно; большая и жаркая, истинная любовь, не всегда расцветает вот так сразу. У каждого из нас имеется год на то, чтобы ее осадить и сорвать плоды... Да, князь, и я тоже. Прошу себе представить, что после беседы с императрицей я загорелся ничем не сдерживаемой страстью ко второй Чарторыйской, Ольге, супруге великого литовского гетмана, Огиньского, хотя я в жизни не видел собственными глазами, и мне говорили, будто бы она уродлива. Вот каким слепым бывает чувство... Как видите, ваше княжеское высочество, на этой юдоли женщины могут много чего сказать. Помпадур и Дюбарри во Франции, Мария Терезия в Австрии и наша Госпожа, величайшая из них всех. Иные же правят в очень важных спальнях. Иметь их в своих руках – это уже больше, чем половина победы. То, что нас окружает, это "regime des maitresses[80]… Если этого не понимать, князь, и не желать этим воспользоваться, то нет смысла вообще садиться играть. Но давайте перейдем к мужчинам. Меня беспокоит позиция некоторых из них, продавшихся Чарторыйским или же признающих ту же самую бунтарскую идею.

- И о ком же вы думаете, ваше превосходительство?

- В первую очередь, о канцлере Замойском и маршалке Белиньском. Это сильные игроки, и их необходимо будет убрать. Кандидатуры императрицы на ближайшие несколько лет таковы: генерал Браницкий должен стать великим коронным гетманом, референдаж ксёндз Подоский - примасом. Именно в этом направлении и необходимо действовать. Кто вместо Белиньского – не знаю, по данному вопросу решение принято еще не было.

- Еще слово, ваше превосходительство. Кандидатуры, предложенные Ее Императорским Величеством, совершенны; но я все же осмелился бы обратить внимание на… на одно несоответствие… а точнее, хотелось бы избавиться от одного сомнения…

- Смело, дорогой мой князь, для этого мы и беседуем.

- Мне кажется, ваше превосходительство, что эти люди не должны пробуждать особого возмущения в здешнем обществе. Если они будут массово приняты, для нас так будет полезнее.

- И о ком идет речь?

- О Подоском, ваше превосходительство. Опекун публичных домов, самый большой бабник среди священников данной страны, и должен занять наивысший пост в церкви?

- Он был выбран из всех тех, кого принимали во внимание. Бабник? Дорогой мой князь, а наш свежеиспеченный епископ Млодзеевский, разве не украшает он своих любовниц драгоценностями, снятыми с дароносиц, и не проигрывает в карты церковные священные сосуды? И никто ему из-за этого в глаза не плюет… А то, что несколько религиозных фанатиков поднимут вопль? Кто их слушает? Такие люди, как Млодзеевский и Подоский, нужны нам, на них можно экономить розовое серебро, они рьяно служат за кучку обычного золота. Из-за вот таких высоко вознесенных священников их Церковь и будет гнить!

- Все так, господин барон, вот только Млодзеевский пойдет на гражданскую должность, что не будет так уж сильно колоть в глаза. Но вот из публичного дома в кресло примаса? Бабник в кардинальской мантии возмутит народ…