Молчащие псы

- Необходимо… разложить этот народ изнутри, Матушка, убить его моральный дух… Если невозможно будет сделать из него труп, следует, по крайней мере, вызвать, чтобы был он, словно гниющий в постели больной… Ему следует привить заразу, вызвать наследственную проказу, вечную анархию и несогласие… Нужно научить брата доносить на брата, а сына – набрасываться на отца. Необходимо перессорить их так, чтобы разделились они и рвали друг друга, в нас ища арбитра. Нужно оглупить и изнасиловать, уничтожить дух, привести к тому, чтобы перестали они верить во что угодно, кроме мамоны и куска хлеба.

- Хорошо. Каким образом?

- Так, как ты говорила, Матушка. Подкуп, а вершиной его станет оплата "молчащих псов", что станут ими править. Богатством и голодом, которые бедных станут подстрекать против богатых, этих же вторых переполнить таким страхом и такой подлостью, что они сделают все ради сохранения своего богатства. Культом своекорыстия, воровства, разврата, всяческой деморализацией и ведущим к ней же спиртным. Их следует еще сильнее приучить к пьянству, так же, как нам английский посол рассказывал про то, как спаивают дикарей в Америке, и иметь пьяные договоры!" – выбросил из себя криком последние слова по-русски, распаленный собственными словами.

- Это они уже и без тебя сделали, в этом их не перегонишь, главное, чтобы ты не мешал им в пьянке, только гляди, чтобы сам от них не заразился, Fürst Репнин. Не учи мастеров тому, в чем они и так уже первые.

Панин рассмеялся, как бы по должности, тем самым давая знать, что шутка первоклассная, как и всякая, исходящая из уст императрицы. Екатерина, казалось, этого не заметила, продолжая говорить с той же самой серьезностью:

- Да, да. Мы создадим там новых олигархов, которые будут обворовывать собственный народ не только из силы и достоинства, но, попросту, от всего, провозглашая при том, что все, что они делают, делают ради добра отчизны и сограждан. Нижние ступени этих кровопийц будут зависимы от высших в неразрывной пирамидальной структуре. Нужно будет стараться, чтобы в эту пирамиду был встроен каждый способный и интеллигентный человек, чтобы он сам желал туда попасть и там становился подлецом. Любых же не приспосабливающихся к этой структуре безумцев, неизлечимых фанатиков, отпетых бунтарей и всяких других имеющих ценность личностей мы исключим операционным путем: в Сибирь, в Шлиссельбург или сразу же на пару саженей в землю. Тольк необходимо стараться, чтобы подобных случаев было как можно меньше, не следует обременять их память мученичеством и мартирологией, это вредно… Да, именно так…

Екатерина прервалась, что попить оршада из золотого кубка, когда же через мгновение продолжила, каждое ее слово лучилось мечтой:

- Когда мы уже достигнем цель, это будет каста квази-невольников, которые сами станут заковывать свое сознание в кандалы. Они станут молочными тлями для муравейника Великой России!

- Ты же, Ваше Величество, станешь царицей-праматерью этого триумфа, - сказал Репнин.

Момент был выбран подходящий. Екатерина тепло глянула на него и вернула комплимент:

- Ты, Fürst Репнин, начнешь сразу же, как только Понятовский наденет корону. Разделяй и властвуй. Как только поделишь, властвовать будет уже легко. Вызови такой конфликт, чтобы они рассорились. Защищай право срыва сеймов посредством "liberum veto", потому что, благодаря этому, можно затормозить у них всяческую реформу – достаточно подкупить всего одного депутата, а тот заорет: "liberum veto", и сейму, постановлениям, всему конец. Эти глупцы считают его доказательством свободы у них в стране, подкрепляй эту их уверенность. А потом ударь в самую крепкую их струну – в веру. Это место ой какое чувствительное, ханжи с фанатиками завоют. Именем свободы требуй равных прав для иноверцев. Увидишь, как вулкан вскроется. Граф Панин даст тебе подробные инструкции. Можете уже идти.

Поднимаясь с кресла, Репнин глядел в сторону уходящей Екатерины в немом восхищении. Идея, заключенная ею в двух предложениях, под конец, как бы нехотя, показалась ему ужасно огромной, а вся его миссия, сложность которой тревожила его с самого начала – по-детски простой. Религиозный конфликт во имя возвышенных идей равенства и свободы – чего-то столь же сатанинского не придумал бы и сам сатана. До сих пор он восхищался императрицей, теперь же испытывал к ней обожание. Когда у порога они оба отвешивали прощальный поклон, та кивнула:

- Останься.

Панин закрыл дверь за собой. Царица подошла к Репнину, провела пальцем по его щеке, словно исследуя щетину.

- Тебе будет тяжело, мой мальчик, - шепнула она, - знаю. Но проигрывать тебе нельзя. Запомни только это.