Молево

– Да-да-да-да, – Татьяна Лукьяновна оживилась, вспоминая сценку со львом на языке суахили, – у неё блестящий талант. Она и стихи переводит на суахили?

– Да. И на хинди. Теперь об Авскентии слава разошлась по половине Индийского субконтинента и по существенной части континента Африканского. Это вкупе чуть ли ни миллиардная аудитория. Хотя у нас о нём по-прежнему молчок.

– И пусть молчок. – Николошвили махнул широкой рукой. Это традиция. А если его стихи на тех языках звучат так, что обратно их перевести невозможно, то пусть другие поэты-переводчики займутся непосильным трудом. У них всегда всё получается.

50. Ксения и Авскентий

Тут раздался стук в стенку, смежную с сенями. Татьяна Лукьяновна одновременно вздёрнула подбородок и брови.

– Так могут стучаться только свои, – тихо шепнула она и пошла открывать дверь.

Там стояли сияющие Авскентий и Ксения с охапками полевых цветов. Когда они вошли в комнату, Мирон воскликнул:

– Свершилось! Возродились наши прежние сходки у прежней хозяйки! Ура, ура!

– Да. Только вот Денис Геннадиевич запаздывает, – сказал Боря, – замешкался где-то.

– Ничего, ничего, – Татьяна Лукьяновна вставляла цветы в большой горшок на подоконнике и поправляла там цветовую композицию, – он, небось, ещё не полностью эволюционировал, ему особый стресс нужен.

– Ладно. – Поэт Николошвили уставился на собрата по цеху. – Авскентий, а мы вот только что о тебе и судачили. Об успехах твоих. Меня спросили о тебе, а я и ответил то, что знаю. Теперь, коли ты сам явился, может быть, расскажешь о себе. А то вдруг я что-то соврал.

– Я расскажу, – Ксениюшка весело опередила мужа. – И не совру. – Она длительно поглядела в глаза Авскентия, ожидая его согласия.

– Что-нибудь расскажи, – согласился он.

– Мы теперь богачи, засыпанные гонорарами из Индии и Африки, – сходу заявила она, и щёки её, на секунду вспыхнув, возымели прежний чуть розоватый оттенок. – И приехали, чтобы построить себе тут хороший дом. И не только.

– Не только, а сколько? – Татьяна Лукьяновна снова оживилась любопытством.

– Есть задумка построить что-нибудь бесподобное.

– В Индии или в Африке?

– Надо подумать.

– Вот и весь рассказ о прошлом, – отметил Абрам Ицхакович, – теперь все взгляды только в будущее, – он отошёл в уголок и там присел на табуреточку.

– Да, – сказал Мирон, – архитектор наш уж точно не заскучает.

– Вот-вот, – Авскентий глянул на стол, – посидим тут немного, да пойдём к нему. Столько дел впереди. Не надо ничего откладывать.

Все гости и хозяйка окружили стол с добавленной посудой, выпили и закусили. Почти молча.

– Да, – вдруг что-то вспомнил Николошвили, – если пойдёте к архитектору, то не в дом его. Он всё теперешнее время проводит в храме. Занят его росписью.

– Так мы и хотели сначала поглядеть на храм, – сказала Ксения, – даже не терпится это сделать. Хорошо, что наша Татьяна Лукьяновна обитает на пути к нему.

Абрам Ицхакович, было, пустился в философские рассуждения о пути к храму, но лишь набрал много воздуха в грудь и медленно-медленно выдохнул. Затем, сказал:

– У здешнего населения появился иной храм.

– Да, слыхали, – согласилась Татьяна Лукьяновна, – только вот не видали. Работа не пускала.

– А мне встречался большой цветастый шатёр, – сказал Мирон. – Его тоже раньше не было.

– Так это и есть тот самый храм, – Боря снова вздохнул с едва заметной дрожью и зажмурился.

– Языческий, что ли? – Мирон что-то заподозрил.

– Лечебный-врачебный, – ответила Татьяна Лукьяновна. – Там новый лекарь объявился. Всех от пьянства излечил. За одну неделю. Вот они теперь и молятся на этот шатёр-матёр. И всякие игрища там затевают. Веселятся, значит. Радуются. Храм радости у них.

– А мы заметили новые трактора. И поля в округе вспаханы да засеяны, – присоединился к разговору Авскентий. – Сочли, будто фермер заезжий тут начал своё дело.

– Свои, свои мужики за дело взялись, – Татьяна Лукьяновна обвела взором всех посетителей комнатки. – За одну неделю излечились, за другую – вспахали и засеяли. И трактора этот новый доктор им подарил.

Затем, все гости помолчали минутку-другую, да засобирались покинуть дом Татьяны Лукьяновны, сговорившись, что будут здесь встречаться почаще.

51. Храм