Молодые и злые (СИ)

Когда он, наконец, выпустил ее, Кира натянула обратно свою пижаму и вышла на балкон. Прикурив сигарету, девушка задумалась о Максе, который точно так же позволял ей себя любить, как она это делала для Артёма, о Денисе, который не заслужил и малой доли того, на что обрекал себя своим выбором, о том, когда все вдруг стало так сложно и болезненно. Ей вдруг так захотелось вернуться в детство, когда любовь была частью сказки, мотивацией для подвигов прекрасных принцев и неизменным счастливым концом любой истории. Она не могла вспомнить, в какой конкретно момент это светлое и великое чувство стало больше пугать, чем радовать. Когда оно успело из фантазий маленькой девочки превратиться в наполненное сложными хитросплетениями и секретами истерзанное сердце взрослой женщины? Когда она сама успела повзрослеть?

- Кир, – услышала она за спиной и молча повернула к нему голову в пол-оборота. – Можно я здесь переночую?

Девушка кивнула и, отвернувшись обратно к черноте ночи, глубоко затянулась.

Кира проснулась сама. Судя по мягким солнечным лучам, проникающим в комнату сквозь раскрытую балконную дверь, было еще довольно рано. Дзюбы рядом не было, но из ванной доносился шум воды, значит, он все еще был здесь.

Громова снова закрыла глаза и подумала, что сказочная мудрость о том, что утро вечера мудренее, – полная чушь. Ее утро всегда бывало еще более запутанным и невыносимым, чем ночь, а сегодняшнее украсилось еще и болью в мышцах после сражения с этим ненасытным самцом.

Через несколько минут дверь ванной комнаты хлопнула и, приоткрыв один глаз, девушка невольно улыбнулась, глядя на появившегося на пороге Дзюбу. Он был таким же, как всегда, таким, каким она привыкла видеть его – улыбающимся, задорным, свежим и бодрым, решившим этой ночью все свои проблемы и проснувшимся с верой в светлое будущее, которое она успела наобещать организовать для него. Он так свято верил в ее силу решения его семейных проблем, что даже не рассматривал возможность неудачи. У Громовой действительно уже созрел план по восстановлению мира в этой доставшейся ей в нагрузку ко всем неприятностям и психологическим сложностям семье, который она собиралась реализовать сразу по прибытию в Питер.

«Вот уж кто у нас живет в сказке», – подумала девушка, с улыбкой глядя на друга, неловко придерживающего полотенце на бедрах, мысленно отводя роль принцессы в его истории Кристине, а себе оставляя неоднозначную, но привлекательную партию молодящейся и сексуальной Бабы Яги, которая иногда может наколдовать и что-нибудь хорошее.

- Доброе утро, – весело пропел Дзюба. – Я воспользовался твоим полотенцем, оно было одно.

- Ничего, принесешь мне свое, – отозвалась Громова, потягиваясь в постели.

- Не, я не могу, я тороплюсь очень, – ответил футболист, изображая суету с поиском своих джинсов и прочей одежды, раскиданной по всей комнате.

- Ну, Тёма… – по привычке заныла Кира, возвращая их общение в привычное удобное для обоих русло. – Что ты за человек такой!

- Прекрасный человек! – прокомментировал Артём, стоя на коленях и с триумфальной улыбкой вытаскивая из-под кровати один носок.

Стук в дверь заставил его прекратить свои изыскания и испытующе посмотреть на девушку. Та замерла в кровати, инстинктивно натянув повыше одеяло, и пожала плечами в знак того, что понятия не имеет, кого могло принести в такую рань.

- Кирюша, пора просыпаться, позавтракать не успеешь! – услышали они из-за двери ласковый голос Черышева.

У Киры сердце упало вниз и, ударившись о желудок, подскочило к горлу и забилось там с удвоенной силой. Трясущейся рукой она приложила палец к губам, требовательно глядя на Дзюбу, но у того на этот счет было свое мнение.

Поднявшись на ноги и поправив полотенце на бедрах, он улыбнулся ей, слегка наклонив голову набок, и направился к двери.

- Не смей! Тёма, не смей! – шипела она, пытаясь ухватить его за край полотенца, но он уже взялся за ручку двери и не спеша распахнул ее.

- О, Дэн! Доброе утро! – широко улыбаясь, воскликнул Дзюба, одной рукой поправляя полотенце. – Кирюх, Дениска тебе кофе принес. Вот спасибо!

Дверь комнаты открывалась внутрь, поэтому Громова не видела Дениса, так же как и он ее. Но ее образного мышления было более чем достаточно, чтобы представить выражение лица парня в этот момент. Закрыв рот рукой, она бессильно наблюдала за тем, как Артём забирает у него пластиковый стаканчик и с довольным видом показывает его ей, наполняя комнату ароматом свежесваренного кофе. Она молча смотрела, как ее друг разрушает все, что было и могло быть между ней и Денисом, и ничего не могла с этим поделать. У нее не было оправданий, не было объяснений или смягчающих обстоятельств. Такое никто не сможет простить, даже Черышев.

Захлопнув дверь после ухода так, видимо, и не сказавшего ни слова, Дениса, Дзюба отхлебнул глоток кофе и скривился.

- Фу, без сахара, – проговорил он, ставя стаканчик на тумбочку рядом с девушкой. – Знает, какой ты любишь.

- Зачем ты это сделал? – убитым голосом произнесла Кира, глядя перед собой стеклянным взглядом.