Молот Господень

– Вы похожи на многих врачей, – сказал он. – Ваши психологические объяснения многозначительны, но что касается физиологии – тут сплошные несоответствия. Действительно, женщина иногда хочет убить сообщника в прелюбодеянии гораздо сильнее, чем потерпевший. Я согласен, что женщина выберет молоток, а не большой молот. Но то, о чем вы говорили, физически невозможно. Ни одна женщина не смогла бы так расплющить человеческий череп, – он выдержал небольшую паузу и задумчиво добавил: – Эти люди еще не уловили суть дела. Ведь полковник носил железный шлем, а удар раздробил его, словно хрупкое стекло. Посмотрите на эту женщину. Посмотрите на ее руки!

Снова воцарилось молчание, а потом доктор кисло произнес:

– Возможно, я ошибаюсь; на все можно найти свои возражения. Но одно несомненно: никто, кроме полного идиота, не возьмет молоток, если может взять большой молот.

Услышав эти слова, Уилфред Боуэн обхватил голову худыми дрожащими руками и вцепился в свои редкие соломенные волосы.

– Вот оно, это слово, вы подсказали его! – воскликнул он и продолжал, справившись с волнением: – Вы сказали: «Никто, кроме полного идиота, не возьмет молоток».

– Да, – отозвался доктор. – Ну и что?

– Это и был идиот, – сказал викарий.

Все взгляды устремились на него, и он лихорадочно задрожал, словно готовый сорваться в истерику.

– Я священник! – ломающимся голосом выкрикнул он. – Священник не должен проливать кровь. Я… я хочу сказать, он не должен никого приводить на виселицу. Слава богу, сейчас я понял, кто совершил преступление, потому что этого преступника нельзя осудить и повесить.

– Вы не станете разоблачать его? – поинтересовался доктор.

– Его не повесят, даже если я разоблачу его, – ответил Уилфред с диковатой, но странно счастливой улыбкой. – Когда я вошел в церковь сегодня утром, то увидел коленопреклоненного дурачка – беднягу Джо, который от роду был слабоумным. Бог знает, почему он молился, но у этой братии все шиворот-навыворот, и молитвы, наверное, тоже. Может быть, безумец молился перед тем, как убить человека. Когда я последний раз видел бедного Джо, он был вместе с моим братом и тот издевался над ним.

– Боже мой! – воскликнул доктор. – Это другое дело. Но как вы объясните…

Преподобный Уилфред едва ли не трепетал от волнения, увлеченный открывшимся ему проблеском истины.

– Разве вы не видите, – горячо продолжал он, – это единственный вывод, объясняющий обе загадки: легкий молоток и мощный удар. Кузнец может нанести мощный удар, но он не выберет легкий молоток. Его жена выбрала бы легкий молоток, но она не может нанести мощный удар. Но безумец может сделать и то, и другое. Что касается молотка – ясное дело, сумасшедший может взять любой предмет. А что касается мощного удара, доктор, разве вы никогда не слышали, что маньяк в приступе ярости может одолеть десятерых человек?

Доктор набрал в грудь побольше воздуха.

– Кажется, вы дошли до сути, – признал он.

Отец Браун устремил взгляд на говорившего и смотрел на него долго и пристально, словно пытаясь доказать, что его большие серые глаза более выразительны, чем невзрачное лицо. Когда наступило молчание, он произнес с подчеркнутым уважением:

– Мистер Боуэн, ваша теория – единственная из всех предложенных до сих пор, которая не содержит никаких противоречий и практически неопровержима. Поэтому скажу вам откровенно: на мой взгляд, она не соответствует действительности.

С этими словами странный маленький человек отошел в сторону и снова уставился на молоток.

– Кажется, этот тип знает больше, чем ему положено, – брюзгливо прошептал доктор на ухо Уилфреду. – Эти католические попы ужасно изворотливы.

– Нет, нет, – слабым голосом отозвался Боуэн, как будто сраженный внезапной усталостью. – Это был дурачок… это был дурачок.

Два клирика и доктор отделились от более официальной группы, включавшей инспектора и человека, которого он арестовал. Но теперь, когда их разговор прервался, они услышали голоса остальных. Священник поднял голову и снова опустил ее, когда услышал громкий голос кузнеца:

– Надеюсь, я убедил вас, мистер инспектор. Ваша правда, я сильный человек, но не могу добросить свой молот досюда из Гринфорда. У моего молота нет крыльев, чтобы пролететь полторы мили через ограды и поля.

Инспектор дружелюбно рассмеялся.

– Конечно, нет, – сказал он. – Думаю, вас можно исключить, хотя это одно из самых удивительных совпадений, какие мне приходилось видеть. Я лишь прошу вас оказать всевозможное содействие в поисках такого же большого и сильного мужчины, как вы сами. Ей-богу, вы можете быть нам полезны хотя бы для того, чтобы задержать его! Полагаю, вы сами не представляете, кто бы это мог быть?

– У меня есть догадка, – ответил бледный кузнец. – Но это не мужчина.

Увидев, как кое-кто испуганно покосился на его жену, он подошел к скамье и положил огромную руку ей на плечо.

– И не женщина, – добавил он.

– Кого же вы имеете в виду? – шутливо спросил инспектор. – Вы ведь не думаете, что коровы пользуются молотками, верно?