Молот ведьм

– Ты должен мне что-нибудь пожертвовать, Мордимер. Что-то не столь эфемерное, как просто обещание не причинять мне страданий.

– А разве этого мало?

– Ты не причинишь мне боль – я не стану тебе мстить. Это наш первый договор. Но ты все еще не хочешь заплатить за то, что я удалюсь…

Я задумался над ее словами, поскольку зерно правды в них, несомненно, было.

– И каково твое предложение?

– Выбор у меня невелик, верно? Но… отдай мне вот его, – длинным заостренным ногтем Хагаф ткнула в настоятеля.

Вассельрод смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова. С полуоткрытым ртом настоятель выглядел идиотом.

– Он, может, и не слишком притягателен, – вздохнула демоница и окинула его холодным, оценивающим взглядом. – Но разве это не вызов, Мордимер? Этот человек ненавидит змей. Сделаю так, что его наибольшей мечтой будет нега в моих кольцах. Этот мужчина пренебрегает женщинами. Сделаю так, что, полный вожделения, любви и желания, станет вылизывать следы моих ног… Это метафора, – усмехнулась, увидев мою гримасу. – Этот священник ненавидит демонов. Сделаю так, что отдаст все за капельку демонических игр. Разве это не прекрасно? – всплеснула она ладонями.

Ее глаза горели, словно глаза ребенка, которому пообещали новую игрушку и который ждет с томительным предвкушением и надеждой, чтобы убедиться, не прячет ли ее добрый дядюшка за пазухой.

– Хорошего развлечения, госпожа Хагаф, – сказал я ей, поскольку имел-таки игрушку за пазухой.

– Это значит – «да»? Мордимер, ты мой сладенький!

Я увидел, что она рада, и с улыбкой поклонился. Цена не была слишком высокой, учитывая урон, какой могла принести разъяренная Хагаф; к тому же она действительно не причинила бы вреда настоятелю Вассельроду. Змеевна была известна тем, что вместо розни разжигала чувства, а вместо того, чтобы пробуждать страх, пробуждала любовь, вожделение и страсть. Я осмеливался полагать, что, возможно, была она лучше многих из женщин.

– Ты с ума сошел, человече? Договоры с демоном? Жертва людьми? Ты погублен! Проклят! – Вассельрод побагровел, верещал и размахивал руками.

– Господин настоятель, уж позвольте мне самому позаботиться о своем спасении, – сказал я.

Настоятель развернулся и бросился к выходу. Вернее, хотел броситься, поскольку Хагаф резко произнесла заклинание и прищелкнула пальцами. Зеленая лента, удивительно напоминающая змейку, полетела в священника и ударила его в затылок. Вассельрод замер, вытянув руки и приподняв ногу.

– Вы так полны жизнью. Столько в вас желаний, эмоций… Ах, Мордимер, поверь, что вы живете в прекраснейшем из миров. У вас есть нечто, что изгоняет холод, рассеивает мрак и наполняет пустоту. А там… там… пусто… – заметно погрустнела она. – Жаль, что я не могу остаться, – глянула на меня, но в том взгляде не было даже искры надежды.

– Увы, – покачал я головой.

Хагаф снова произнесла заклинание, и в священника теперь полетела серебристая змейка. Когда ударила его в щеку, паралич прошел, и Вассельрод рухнул на землю.

– Я не хочу в ад! – заверещал он, панически озираясь, словно ожидал, что вот-вот из углов комнаты выползут рогатые демоны и порвут его в клочья.

– О чем это он, Мордимер?

– Полагает, что все демоны живут в аду и плавают там в бьющем из глубин пламени, – пояснил я.

– Фу, – сказала Хагаф, слегка позабавленная и разочарованная. – Но ведь это было бы больно. Сядь, – резко приказала Вассельроду, когда тот попытался встать. – Общаться с тобой было истинным удовольствием. – Она поднялась с софы и приблизилась ко мне.

Красивая, стройная, укрытая, словно плащом, густыми черными волосами.

– Я тоже был очень рад, госпожа Хагаф.

Она остановилась рядом со мной и обняла за шею. Приблизила губы к моим, и я теперь видел только ее необычные, блестящие глаза, которые манили, словно пропасть. И, как и в бездне, я не видел в них собственного отражения.

– Прощальный поцелуй? – шепнула, почти прикоснувшись губами к моим устам. Губы ее были с привкусом засахаренных фиг и пахли ими же.

– Со всем почтением – нет.

– Без применения заклятий, хм-м… Слово демона!

Я рассмеялся и поцеловал ее прямо в раскрытые уста. Коротко и сильно. После чего сразу отодвинулся, снял ее руки со своих плеч и сжал тонкие узкие пальцы.

– Счастливой дороги, госпожа.

Хагаф долго смотрела на меня с усмешкой, а потом погладила по щеке. Я видел, что она делает это нежно, дабы не порезать мою кожу острыми, будто бритва, ногтями.

– Если вернусь при твоей жизни, навещу тебя. И расскажу, каково мне было с ним, – движением подбородка она указала на настоятеля.

Вассельрод выглядел, будто гора нечистот. Все еще не мог поверить, что это происходит на самом деле. Что ж, я предупреждал его, чтобы не шел со мной, но он принял решение, а за все решения надлежит платить. Я размышлял лишь над тем, о чем доложу Его Преосвященству, и решил, что повесть о героической смерти настоятеля в битве с демоном подойдет как нельзя лучше.

– Буду ждать с нетерпением, госпожа Хагаф. – Я поцеловал ей руку и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Эпилог

Когда я покидал комнату Хагаф, стражники как раз выводили Ванессу. Заметила меня.