Момент Макиавелли. Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция

Наиболее сильные тезисы Покока, которые были признаны сразу или выдержали проверку временем и острой полемикой со специалистами в соответствующих дисциплинарных областях, включают следующие положения: во-первых, «открытие» значимой республиканской традиции и связанного с ней узнаваемого политического языка в дебатах XVII–XVIII веков в Британии и США1436, во-вторых, исследование трансфера этого языка и соответствующих аргументов от флорентийских гуманистов (и конкретно Макиавелли) в Англию эпохи Гражданской войны и далее1437, в-третьих, пересмотр ранее господствовавшего представления о центральной роли Локка и, шире, либерализма в политической мысли XVIII века1438, в-четвертых, анализ специфического языка английской оппозиции Country party и ряда связанных с ней авторов Августинской эпохи, многие из которых были близки кругу Харрингтона и его последователям; именно эта политическая идиома послужила источником аргументов и ключевых понятий во время создания новой Американской республики1439, в-пятых, значимость «момента Макиавелли» как типичной для Нового времени ситуации, в которой политики и мыслители интерпретировали угрозу республиканской форме правления в терминах гражданской добродетели, коррупции и поиска новых институциональных решений.

После появления в печати «Момента Макиавелли» аргумент о ключевой роли республиканской традиции, безусловно, стал новой концептуальной рамкой для понимания истории политической философии. Предваряя критику приписываемой Харрингтону центральной роли в формировании британского республиканизма, новозеландский историк Дж. Дэвис, по собственному выражению, «неохотно и без благодарности» признал большой исторический синтез Покока релевантным1440. В своей недавней полемической книге «Читая Макиавелли» (2018) Дж. МакКормик отстаивает тезис о ключевой роли Гвиччардини для развития республиканской традиции в Англии и США. Начиная главу, посвященную Кембриджской школе, автор сразу предупреждает читателя, что в лице Покока и Скиннера критикует «наиболее влиятельный современный подход к изучению классического и раннемодерного республиканизма…»1441. Безусловно, Покок может допускать ошибки в интерпретации отдельных текстов, на что указывали многочисленные комментаторы и критики, специализирующиеся на конкретных исторических периодах. Тем не менее именно Пококу впервые удалось собрать воедино разрозненные фрагменты исторического паззла республиканской традиции.

Contra

Полемические отзывы на «Момент Макиавелли» могут быть разделены на три неравные части: 1) критика стиля и манеры авторского письма, 2) критика методологии и структуры исследования, 3) критика отдельных утверждений Покока. Несмотря на отмеченную выше магию и глубину анализа, многие рецензенты отмечают сложность построений и чрезмерную длину фраз, осложняющих понимание концепции Покока1442. Безусловно, эта особенность текста ставит трудную задачу перед переводчиками и редакторами «Момента Макиавелли». Проблему признавал и сам автор, оправдываясь объективной сложностью стоявших перед ним историографических вызовов1443.

Общий дизайн труда и его методология также вызвали существенную критику. Покока упрекали в чрезмерном (и, добавим, неизбежном для такого разнообразия эпох и авторов) использовании «вторичной» научной литературы, особенно в части, посвященной США. Согласно некоторым рецензентам, в ряде случаев недостаток внимания к текстам первоисточников, отсутствие тщательной реконструкции политических ситуаций и критического анализа документов делают выводы Покока более уязвимыми1444. Разная степень детализации и резкости фокуса при изучении политической теории во Флоренции, Англии и США также вызвала много вопросов. Самая резкая критика связана с недостаточно глубоким пониманием уникального исторического контекста, к которому обращался автор, что ограничивало возможность в полной мере практиковать метод, провозглашенный самим Пококом1445. Ученые, близкие марксистской методологии, указывали на недостаточное внимание к социальному и социо-экономическому аспектам действительности. Здесь мы сталкиваемся с более глубоким несогласием с базовыми методологическими предпосылками Покока, особенно в вопросе о соотношении языка, «реальной политики» (Дж. Чамплин) и конкретной модели понимания общественной истории (ср. «базис» и «надстройка» в комментарии Н. Вуда)1446.