Читаем Монахи Константинополя III—IХ вв. Жизнь за стенами святых обителей столицы Византии полностью

А немногие известные нам инвентарные списки монашеских библиотек XI, начала XII, XIII и XV веков позволяют сделать вывод, что эти библиотеки были удивительно похожи: во всех были одни и те же сочинения, а отличались они только количеством книг, которыми владели. Похоже, что библиотеки везде были одинаковы, как сам монашеский устав. Их составители следовали одним и тем же неизменным традициям: одинаковость уставов, богослужения, учебы во всех василианских монастырях вызывала необходимость иметь одни и те же книги; всюду одни и те же книги удовлетворяли одинаковые потребности религиозной жизни. Доказательством этого служит каталог того монастыря Господа Всемилостивого, который был основан Михаилом Атталиотом в Константинополе приблизительно во второй половине XI века. Большинство книг, входивших в его библиотеку, были ему переданы во время его основания по инвентарному списку как часть монастырского имущества. Они могли подойти любому другому монастырю, они были частью необходимого для монастырей движимого имущества и были одинаковы для всех обителей так же, как остальные принадлежности религиозного культа – священные сосуды, богослужебные одежды и как монастырская казна. В монастырской библиотеке XI или XIII, XII или XV века и, несомненно, также X или VIII веков, в Константинополе, на Патмосе, в Сицилии или в византийской Италии мы обнаруживаем удивительное постоянство – один и тот же набор книг: библейские, богослужебные, сочинения Отцов Церкви, жития святых и некоторые мирские книги, но даже они были одни и те же; кто знает одну монашескую библиотеку, знает их все.

В первом ряду книг Ветхого Завета находится Псалтырь, которой всегда было несколько экземпляров, затем Книги Пророков, Книги Царств, Книга Притчей, Екклезиаст, Книга Иова, иногда также Книга Левит, Книги Летописей, Книга Ездры, Премудрость сына Сирахова и Песнь Песней.

Наряду с этими книгами встречается много комментариев к Ветхому Завету.

Среди произведений, входящих в Новый Завет, первое место, разумеется, занимали Евангелия. Это мог быть привычный нам набор из трудов четырех евангелистов, или каждое Евангелие отдельно, или, что было чаще всего, их размещали в виде лекционариев согласно порядку богослужебных уроков. Они всегда сопровождаются множеством комментариев, а иногда сравнительным обзором святых Евангелий. Другие книги Нового Завета, который можно было найти в любой из этих библиотек, – Деяния апостолов, послания святого Павла и Апокалипсис, а также комментарии к посланиям святого Павла в очень большом количестве экземпляров.

Но во всех монастырях самым богатым книжным собранием был длинный ряд книг, необходимых для литургии. Даже в самых бедных монастырях были лекционарии, Минеи, Триодь, Пентекостарий, Схематологий, Октоих, Стихерарий, Кондакарий, Ирмологий, Аллилуиарий, Менологий, Евхологий, синаксарии, Параклитик, аколуфии, тропари.

На втором месте по количеству после литургических сочинений были труды Отцов Церкви. Святой Василий и святой Иоанн Златоуст оба были представлены многочисленными экземплярами своих сочинений, и, как ни странно, монахи гораздо больше и охотнее читали работы красноречивого константинопольского епископа, чем труды законодателя монашества. Третье место занимали сочинения святого Григория Назианзина и святого Григория Нисского, святого Иоанна Дамаскина и святого Феодора Студита. В библиотеках более или менее крупных монастырей были также сочинения святого Афанасия, святого Ефрема, святого Кирилла, Феодорита, Евсевия, Оригена, святого Максима Исповедника, святого Иоанна Лествичника, а также сборники отрывков из Отцов Церкви.

Среди житийной литературы в первую очередь нужно упомянуть жизнеописания Отцов Церкви, а также жития святых монахов и аскетов, сделавших честь восточному монашеству, – святого Симеона, святого Пахомия и святых, живших позже, – Феодора и Феофана Начертанных и прежде всего святого Феодора Студита. Жизнеописания святых в редакции Симеона Метафраста наводняли монастырские библиотеки с IX века. В этих библиотеках были также сочинения, созданные с учебной целью, например книга, известная под названием Пандекты, лавсаик (история) Палладия, другое название которой «Рай», книга «Жемчужины» и много панегириков. Добавим к этому сборники церковных канонов и законов империи, сборники гимнов в честь Богоматери, песнопений к праздникам в честь Господа или рассказов о чудесах, совершенных Богородицей из монастыря у Источника.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Соборный двор
Соборный двор

Собранные в книге статьи о церкви, вере, религии и их пересечения с политикой не укладываются в какой-либо единый ряд – перед нами жанровая и стилистическая мозаика: статьи, в которых поднимаются вопросы теории, этнографические отчеты, интервью, эссе, жанровые зарисовки, назидательные сказки, в которых рассказчик как бы уходит в сторону и выносит на суд читателя своих героев, располагая их в некоем условном, не хронологическом времени – между стилистикой 19 века и фактологией конца 20‑го.Не менее разнообразны и темы: религиозная ситуация в различных регионах страны, портреты примечательных людей, встретившихся автору, взаимоотношение государства и церкви, десакрализация политики и политизация религии, христианство и биоэтика, православный рок-н-ролл, комментарии к статистическим данным, суть и задачи религиозной журналистики…Книга будет интересна всем, кто любит разбираться в нюансах религиозно-политической жизни наших современников и полезна как студентам, севшим за курсовую работу, так и специалистам, обременённым научными степенями. Потому что «Соборный двор» – это кладезь тонких наблюдений за религиозной жизнью русских людей и умных комментариев к этим наблюдениям.

Александр Владимирович Щипков

Религия, религиозная литература