Монахи Константинополя III—IХ вв. Жизнь за стенами святых обителей столицы Византии

Самым известным из этих монастырских скрипториев был тот, который Феодор Студит основал в своем знаменитом монастыре. Положения, которые он велел вписать в Конституцию монастыря, свидетельствуют о том, как важна была для Феодора точная и правильная переписка документов. Каллиграфам полагалось иметь в качестве начальника одного из них – протокаллиграфа, обязанностью которого было подготавливать пергаменты и выдавать задания подчиненным. Простым же переписчикам было предписано под угрозой суровых наказаний старательно заботиться о чистоте своей копии и оригинала, точно сохранять в копии разбиение на строки и промежутки между словами, которые есть в оригинале, верно отмечать точки и знаки ударения и во всем повиноваться приказам главного каллиграфа. Поскольку их работа уже была молитвой и даже более – постоянной проповедью, так как переписывать книги – значит, проповедовать рукой, значит, молча обнародовать спасительные слова и бороться с демоном при помощи чернил и пера, каллиграфы во время Великого поста освобождались от ежедневного чтения Псалтыри, которое устав предписывал всем остальным рабочим группам после первой утренней службы. Мы должны быть благодарны законодателю студийских монахов за то, что этим явно выраженным послаблением он засвидетельствовал, как важны были для него труды каллиграфов. Поэтому неудивительно, что под его умным руководством школа каллиграфов Студийского монастыря была своего рода питомником, где вырастали известные переписчики, чьи традиции пользовались авторитетом и чьи работы пользовались особенно большим спросом. Настоятель этого большого сообщества действительно, несмотря на многочисленные административные заботы и на разнообразные труды, подавал пример подчиненным ему монахам и умел находить время еще и для занятия каллиграфией. В надгробной хвале ему его ученик Навкрат прославил красоту его почерка, а его биограф, упомянув об этом его занятии, сообщил нам, что в его монастыре монахи с большим уважением хранили несколько рукописей, переписанных рукой самого Феодора, и добавил: «Это прекраснейшие рукописи».

К тому же, рекомендуя подчиненным ему монахам заниматься трудом каллиграфа и лично подавая пример переписывания книг, игумен студийских братьев, видимо, лишь следовал старым традициям, которые включил в свой устав. И похоже, что эти традиции еще заботливее хранили монахи братства Неусыпающих. До Феодора его учитель святой Платон обратил на себя внимание своим мастерством в искусстве каллиграфии. Автор панегирика этому святому написал: «Какая рука писала буквы с большим изяществом, чем его рука? Писал ли кто-нибудь более усердно и более заботливо? Кто мог бы перечислить всех, у кого в руках есть его работы, выписки, которые он извлек из божественных сочинений Отцов Церкви и которые так полезны своим владельцам? Тем, что наша библиотека хорошо снабжена книгами, разве мы не обязаны его труду и умению? Когда мы держим в руках эти книги, наша душа становится светлей, и мы восхищаемся этим пером, таким плодовитым и таким умелым».