Мирские же книги были очень редкими в библиотеках, каталоги которых нам известны. Дело в том, что монахи, как читатель уже знает, до поступления в монастырь должны были закончить изучение литературы и потом посвятить себя только изучению монашеских дисциплин и богослужениям, а интеллектуальная подготовка молодежи во всей Византийской империи, очевидно, была намного полнее, чем когда-либо на Западе. Значит, у греческого монаха не было необходимости заканчивать в монастыре литературное образование, и, простившись с миром, он избегал опасности изменить своему призванию, изучая мирские науки. Например, в библиотеке с Патмоса, по словам господина Диля, «из 330 рукописей было не больше двадцати книг, имевших прямое или отдаленное отношение к мирской литературе». Среди рукописей на пергаменте с трудом можно найти дюжину книг, похожих на мирские, притом вероятно, что большинство из них имели очень мало значения. Это две книги по грамматике, две по медицине, один словарь, две безымянные летописи. Ценными работами, кроме двух экземпляров романа о Варлааме и Иоасафе, были лишь книга Иосифа, комментарий Евстафия к «Иудейским древностям» того же автора и рукопись, главной частью которой были «Категории» Аристотеля. Среди рукописей, написанных на восточной бумаге, которых в той же библиотеке было 65, по словам того же Диля, «только пять или шесть представляли собой мирскую литературу; это были словарь, рукопись одной из работ Аристотеля, озаглавленная только именем древнего философа, и три исторических сочинения, из которых два достойны отдельного упоминания: так редко книги этого рода встречались в монашеских библиотеках Востока. Это были летописи патриарха Никифора и хроника Скилицы». Надо также упомянуть один любопытный факт: во многих монастырских библиотеках было руководство, в котором было сказано, как предвидеть грозы и землетрясения и объявлять о них.
Для обслуживания монастырских библиотек нужно было большое число переписчиков, иначе каллиграфов. Еще при основании новой столицы Константин Великий приказал изготовить в Александрии, которая тогда была знаменита своими школами каллиграфии, пятьдесят экземпляров Библии для церквей нового города. Известно, что он подарил святому Николаю, епископу Мир, книгу – Евангелия, написанные золотыми буквами. Считается, что многие из преемников Константина по его примеру заказывали хрисографам экземпляры Священного Писания. При библиотеке, основанной Констанцием, ее основатель-император назначил трудиться семь каллиграфов. Валент добавил к ним еще семь, очень умелых – четырех для греческих текстов и трех для латинских. А Феодосий Младший за свои труды справедливо заслужил прозвище Каллиграф.
Уже в первые века существования церкви христиане с величайшим усердием сохраняли и переписывали книги. «У Оригена были выполненные с большой каллиграфической изысканностью экземпляры главных шедевров языческой древности». Кроме обычных переписчиков, у него на службе были несколько очень умелых в каллиграфии девушек, возможно монахинь, поскольку это искусство всегда было в чести в женских монастырях. Святой Памфил, священник-мученик из Кесарии, имел на службе много каллиграфов и сам не брезговал перепиской рукописей иногда для обогащения своей библиотеки, иногда для раздачи другим. В житии святого Власия, епископа Севастийского, сказано, что он с большим усердием и большим успехом занимался каллиграфией. Святой Лукиан, священник из Антиохии, тоже был каллиграфом; святой Иероним имел под началом большое число писцов, благодаря которым составил себе богатую библиотеку.
Но именно в мужских монастырях надо искать в Византии мастерские каллиграфии, единообразие, которое необходимо для безупречного переписывания рукописей. В продолжение всего Средневековья Константинополь оставался крупным «рынком книг» на Востоке, и этим он, несомненно, был обязан своим справедливо прославленным переписчикам, которые под разными названиями (каллиграфы, тахиграфы, оксиграфы, хризографы) работали в его монастырях, размножая или составляя книги.