Монашка и дракон

Сэр Нимберт ничего не ответил, и мы отправились дальше. За болиголовом пришлось пробираться в чащу, и мы свернули с дороги. Я надела перчатки, вооружилась перочинным ножом, который всегда лежал в поясном кармашке, и принялась срезать сочные стебли, которые все еще были зелеными, а некоторые даже цвели белыми ароматными цветами. «Как странно, — думала я, — вот эти цветы — такие душистые, такие красивые, но в них ядовито все от лепестков до корней. Почему небеса создали болиголов именно таким? Красивым и ядовитым? Разве не справедливее было сделать все ядовитое уродливым, чтобы не вводить никого в заблуждение?».

Солнце грело ласково, и гнуса — бича жаркого лета — уже не было. Корзина быстро наполнялась, и мне было хорошо и приятно от неожиданной прогулки. В очередной раз срезая стебель, я споткнулась обо что-то мягкое, запутавшееся в траве. Пошевелив находку ногой, я подняла с земли шапку. Мужскую шапку из войлока, с петушиным красным пером. Она была грязной и мокрой, и только перо не утратило цвета и по-прежнему бодро топорщилось, заткнутое за отворот. Шапка была мне знакома, и я вспомнила, на ком видела ее.

В этой шапке дракон уехал на кабанью охоту, после первого крика Мелюзины, а вернулся с непокрытой головой… Я вертела шапку в руках, и палец мой вдруг вылез через дыру в войлоке. Очень ровная, аккуратная дыра. И с другого края — точно такая же.

— Сэр Нимберт, — окликнула я, и он тут же вышел из-за рябиновой поросли. — Посмотрите-ка, что скажете об этом?

Я протянула ему шапку, указав на отверстия.

— Вам не кажется, что это дыры от арбалетного болта?

Сэр Нимберт точно так же, как и я, покрутил шапку в руках, касаясь отверстий, а потом произнес:

— Наверное, нечаянно попали. Такое часто бывает на охоте. Нантиль однажды поймала болт плечом — кто-то из пажей поторопился выстрелить, а ее лошадь мчалась впереди. Милорду здорово повезло. Чуть ниже и…

— И попало бы в голову, — закончила я, забирая шапку. — Невероятное везение. Драконье, не иначе. И когда конь понес, милорду тоже повезло.

Сэр Нимберт что-то пробормотал и вернулся к сбору болиголова. Но меня травы уже не интересовали.

— Милорд рассказывал, что вы спасли ему жизнь, — сказала я, пытаясь заглянуть сэру Нимберту в лицо. — Он доверяет вам, говорит, что вы могли бы убить его — тогда он был совершенно беззащитен.

Я ждала, что он посмотрит на меня, но сэр Нимберт только опустил нож и сказал:

— Каждый лекарь обязан лечить, а не убивать. Убивают рыцари. А я уже давно не рыцарь, а всего лишь лекарь при конюшне.

Он пристыдил меня, словно я обвинила его в чем-то плохом. В убийстве? Возвращаясь в замок, я только и думала, что о той кабаньей охоте и о коне, который вдруг испугался чего-то и понес.

В тот же вечер я подкараулила, когда дракон вернулся в спальню, и едва заслышав его шаги выскочила из своей комнаты.

«Милорд, вас хотят убить!» — так я думала начать свою речь, но не успела произнести ни слова, потому что сразу же ощутила железные пальцы на своем горле. Дыхание перехватило, и я вцепилась в мужскую руку, державшую меня.

— Виенн! — дракон сразу же разжал пальцы, и я закашлялась, пытаясь вздохнуть. — Ты спятила? Вот так бросаться в темноте? Заходи, — он взял меня за локоть и мигом отправил в свою спальню.

Я не могла видеть Гидеона, но услышала приглушенные шаги по ковру, а потом чирканье кремня и кресала. Затеплился огонек, и дракон зажег свечи. Оранжевые язычки пламени создали причудливую игру на его лице, и я не могла понять — смеется он или сердится.

Потирая шею, я уже смогла дышать, но вместо слов из горла вырвалось только хрипение.

— Безрассудная монашенка, — проворчал Гидеон, наливая воды в бокал и подавая мне. — Ты так соскучилась, что готова была рискнуть жизнью? Могла бы просто позвать шепотом от порога: милорд, идите ко мне! — и я бы прилетел на крыльях любви.

Любви! Мне стало смешно и досадно. Сделав пару глотков, я совсем пришла в себя и сердито посмотрела на него — такого невозмутимого, легкомысленного, не думающего об опасности.

— Покамест, это вы рискуете жизнью! — выпалила я, поставив бокал на стол. Угадайте, что я нашла, когда мы с сэром Нимбертом собирали болиголов в лесу?..

— Он потащил тебя в лес? — дракон сел в кресло и подпер голову кулаком. — Что я могу сказать? Он совсем выжил из ума. И если бы ты опять сбежала, я бы хорошо ему поддал, не взирая на заслуги.

— Если не забыли, то я обещала, что не убегу, пока вы добры со мной, — ответила я с достоинством. — Но речь не об этом.

Я волновалась, рассказывая о найденной шапке, это казалось мне необыкновенно важным, но чем дольше говорила, тем большее разочарование охватывало меня. Дракон слушал с улыбкой и вовсе не собирался тревожиться из-за пробитой шапки. Под конец он и вовсе засмеялся, запрокидывая голову и показав белоснежные зубы.

— Вас это так забавляет? — спросила я, уязвленная в самое сердце. — То, что кто-то собрался вас убить?

Он гибко вскочил из кресла, и не успела я моргнуть, как оказался рядом со мной, в опасной близости, горя глазами и смущая.