Монастырская кухня

Важно отметить, что понятие «обыденный храм» означало не только то, что храм был построен за один день, но также за один день он был освящен, и в нем в течение суток совершены те службы, которые положены по уставу. На эту особенность обыденных церквей указывает старший профессор русской словесности, декан философского факультета Московского университета, известный поэт и славянофил Степан Петрович Шевырев (1806–1864): «Обыденное построение храма не заключалось только в том, чтобы сложить стены, но заключало в себе и внутреннее построение храма, относящееся к его освящению и богослужению в нем». Такое открытие он сделал для себя, когда летом 1847 года отправился в Кирилло-Белозерский монастырь. В древней Вологде он узнал подробности строительства Всеградской церкви Спаса Обыденного в 1655 году. Строить церковь начали в ночь на 18 октября и закончили за два часа до рассвета. Освящать храм начали в пятом часу дня, чтобы в сутки совершить в храме и все положенные божественные службы. Осмотр вологодских древностей Степан Петрович начал со Спасо-Прилуцкого Димитриева монастыря.

Спасо-Прилуцкий Димитриев мужской епархиальный монастырь города Вологды был основан в 1371 году святым преподобным Димитрием Прилуцким. В то время преподобный Димитрий уже был основателем и игуменом другого известного монастыря – Никольского в Переславле-Залесском. Святой был хорошо знаком с преподобным Сергием Радонежским и московским князем Дмитрием Ивановичем Донским. Слава о преподобном распространилась далеко за пределы Переславля. От нее он решил уйти дальше на север и недалеко от Вологды, к великой радости местных жителей, основал Спасо-Прилуцкий монастырь.

Особо дорога эта обитель москвичам, потому что в 1812 году монастырь принял вывезенные перед захватом столицы святыни и сокровища патриаршей ризницы, Свято-Троицкой Сергиевой лавры, Чудова, Новоспасского, Знаменского, Николо-Угрешского, Покровского, Новодевичьего, Вознесенского монастырей, а также некоторых московских храмов. Три месяца, пока Москва не была освобождена, они находились в соборе, охраняемые лишь монахами. Так же практически без охраны они были доставлены в Спасо-Прилуцкий монастырь. Читая описания собора, сделанные Степаном Петровичем Шевыревым в 1847 году, поражаешься, насколько тонко человек XIX века воспринимал, как в священных церковных стенах находилось «все движимое благолепие наших церквей».

Рассказчик отмечает, что над кровлею хранителем московских святынь, игуменом Павлом, под «Всевидящим Оком», была написана дата – 1812, и двустишие от имени монастыря:

«Безбедно Богъ меня въ сей лютый годъ хранилъ,
Москве разсеянной прибежищемъ я былъ».

За год до того, как московские святыни были укрыты от неприятеля и огня в Спасском соборе Прилуцкого монастыря, в сентябре 1811 года в храме случился пожар. Весь иконостас собора был объят огнем, тогда один служитель монастыря бросился к алтарю и достал из пламени невредимую икону преподобного Димитрия Прилуцкого, созданную иконописцем Дионисием, вероятно, в 1503 году. Чудотворный образ сохранился до нашего времени. Сейчас он находится в экспозиции Вологодского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, а в самой обители – особо почитаемый список с этой иконы.

Дионисий жил в XV – начале XVI века, работал во многих монастырях, писал иконы и фрески. Со знаменитым иконописцем произошел как-то поучительный случай, описанный в житии преподобного Пафнутия Боровского. Известный историк Василий Осипович Ключевский (1841–1911), критиковавший многие жития святых за однообразность и шаблонность, относил житие преподобного Пафнутия к разряду не только наиболее значимых с историко-литературной стороны, но и считал его весьма ценным историческим источником.

Летопись Рождества Пресвятой Богородицы Свято-Пафнутьева Боровского монастыря свидетельствует, что в 1467 году была освящена новая белокаменная церковь Рождества Пресвятой Богородицы. В житии святого об этом написано, что во время строительства сам преподобный Пафнутий вместе с учениками зимой носил камни, а во время стройки – воду. Во время возведения церкви он строго постился и носил легкую одежду.

Когда храм был воздвигнут, пригласил он живописцев, инока Митрофана и Дионисия с помощниками. В летописи обители указано, что произошло это в 1476 году. Дионисий никак не мог приступить к работе из-за болезни ног. Тогда старец благословил его начинать и сказал, что как только он приступит к работе, Бог и Пречистая Богородица могут его исцелить. Иконописец поверил словам преподобного, с радостью принялся за работу и исцелился.