Монгольские мифы

— Домашняя скотина — по предопределению низшие творения; одни из них используются человеком как гужевой транспорт, мясо других идет в пищу людей. Поэтому продолжительность жизни животных, за исключением лошади, пусть составит треть от человеческой, то есть тридцать лет. И только лошадиная жизнь пусть продолжается тридцать три года.

Определившись с продолжительностью жизни домашних животных: овцы, козы, коровы, верблюда и лошади, — заговорили об осле и посулили ему восемьдесят лет жизни.

— Какой я, однако, счастливчик! Вот это я понимаю: судьба! — воскликнул осел.

— Закусив удила, возить на своем горбу разный груз — вот что тебе предопределено судьбой! — одернул осла Бурхан багш.

— Ну если так, прошу вас убавить продолжительность моей жизни, — попросил осел.

Учтя просьбу осла, Бурхан багш ограничил продолжительность его жизни тридцатью годами.

Современная ипостась „Древа Жизни“ — „Дерево-Мать“ или „Мать на золотом плато“, издревле почитаемое местными жителями (Сэлэнгинский аймаг, Монголия)

Поскольку лошадь — это самый надежный товарищ степняка-кочевника, Бурхан багш наделил ее и бо льшим, чем у остальных, умом. Вот поэтому-то лошадь так умна, что никогда не бросит своего хозяина одного в степи на произвол судьбы»[200].

Главный смысл этого ойрадского по своему происхождению мифа заключается в том, что продолжительность жизни человека является основополагающим ориентиром для всех живых существ, предельный возраст которых должен был соответствовать их жизненному предназначению. При этом философия жизни самого человека, его пути от рождения к смерти, по мысли древних людей, заключалась в том, чтобы предыдущее поколение освободило занимаемое пространство на земле последующему поколению.

А вот как представлялось древним людям сотворение души человека: «Два Бурхана, сотворив человеческое тело, принялись обсуждать, какой сделать его душу.

— Пусть душа человека будет белой, как лебедь, — предложил один из Бурханов.

— Ан, нет! Путь она будет черной, как ворон! — возразил другой Бурхан.

— Но если душа человека будет черной, как ворон, — рассуждал первый Бурхан, — он превратится в зловредное существо, подобное чертям и прочей нечисти.

— А если у него будет белая, как у лебедя, душа, человек раздаст всю свою пищу другим живым существам и умрет от своего милосердия, — высказал свои доводы второй Бурхан.

И тогда два Бурхана порешили сделать душу человека пестрой, как сорока. Отныне в его душе сосуществовали и белое, и черное»[201].