Монологи и диалоги о постмодерне и постмодернизме

Например, как может происхождение человека от обезьяны, а животных – от амебы, постулированное Ч. Дарвином, опровергнуть существование Бога? Даже если будет доказано, что жизнь «прилетела» на Землю с метеоритами, или что она случайно возникла из сочетания белков под каким-либо воздействием, это никоим образом не будет отрицать существование Бога, возможно и придумавшего все это. Поэтому аксиома существования Бога настолько же верна, насколько верна аксиома принципиальной непознаваемости мира.

Второй аргумент в пользу агностицизма, который многократно воспроизводят в своих произведениях критики науки, в том числе и многие постмодернисты, связан с последствиями ее воздействия на природу и общество. Причем основное внимание уделяется алармистской трактовке этого воздействия. Первое, что в данной связи приходит на ум, это экологические проблемы. Наука-де довела мир до погибели, уничтожив нормальную среду обитания и поставив саму жизнь под угрозу (ядерное оружие, техногенные катастрофы, разрушение озонового слоя Земли и т. п.). Но представляется, что как раз последствия воздействия науки на природу сама наука и может устранить. Борьба с вредными выбросами и потеплением может быть вполне успешной, что мы часто и наблюдаем.

Не менее сложным, но гораздо менее освещаемым является вопрос о воздействии социальной философии и «подчиненных» ей наук на человека и общество. Как мы уже отмечали, подлинно научным проектом построения общества стал тоталитаризм во всех его формах, который всякий раз был попыткой устроить общественные отношения наиболее логичным путем, а все иррациональные моменты устранить. Не случайно, что в построении тоталитарных обществ воспроизводился иерархический принцип построения традиционной науки.

Между тем, взывая к рациональности, сама философия развивалась не самым рациональным образом, в каждый момент времени распадаясь на множество противоречащих друг другу течений. Философия – необычная сфера знания. Критерием мастерства в философии во многом является не истинность, а изящность мысли. Поэтому практически никому из философов не удавалось втиснуть философию в прокрустово ложе традиционной науки. Хотя здесь стоит вспомнить главу о философии, написанную И. В. Сталиным для «Краткого курса истории ВКП(б)». Это была именно «научная философия», изложенная с предельной ясностью, подобно геометрии Эвклида. (В этом смысле этика Спинозы, представленная в виде аксиом и теорем, – жалкое подобие подлинной научности.) Опираясь на науку, Сталин смог построить наиболее рациональное общество: марксизм – это рациональная идеология; плановое хозяйство – это рациональная экономика; партийное руководство – это рациональный менеджмент.

Рациональное познание – это оперирование понятиями. Со времен Платона и Аристотеля именно однозначное понятие служит основой познавательной деятельности людей. Но в науках гуманитарных этот инструмент познания отнюдь не всегда работает. Понятия оказываются многозначными, а некоторые из них используются только в трудах одного автора (и его последователей, когда они есть). Но если за понятием могут стоять различные вещи, можно ли говорить о познаваемости мира?

Основоположник консерватизма Эдмунд Берк в своих работах заложил основы оригинального и достаточно продуктивного подхода к рассмотрению вопросов социального познания и исследованию социальной роли различных мыслительных структур. По Берку, в рационализме основной единицей социального познания служит понятие (notion), а в консерватизме – предрассудок (prejudice). «Для Берка, – пишет Р. Нисбет, – предрассудок – это краткое выражение в индивидуальном сознании авторитета и мудрости, заложенных в традиции».[68] Берк подчеркивал значение предрассудков в жизни общества как носителей определенных нерациональных установок, отражающих не индивидуальные волевые творческие акты, а целостную стабильную социальную реальность. По его мнению, пренебрежение традициями и предрассудками, свойственное мыслителям Просвещения, их постоянная апелляция к чистому разуму и к логически выверенным понятиям, обусловливает непонимание ими структуры окружающего мира. Выдвигая определенную рациональную аксиому и выводя из нее всевозможные следствия, разум человека уподобляется высшему божественному началу (на что никакого права не имеет) и творит, фактически, в вакууме, не обращая внимания на внешнее бытие. А именно оно и является специфическим фоном для целерациональных действий.