Монстр в ее постели

– В прямом. Ты хотела студию – вот тебе студия. Из мебели здесь стол, стул, шкаф и стеллаж. Всякие мелочи докупи сама, я не знаю, что нужно тебе для работы. Охране внизу нужно будет сказать название студии, твою фамилию и часы работы. До школы Ивана десять минут, до дома – чуть побольше. Хороший вариант, здесь рядом много кафешек, остановки и все такое.

– Но… погоди, погоди! Да, я присматривала помещение…

– Не нравится?

– Нравится.

Дашка улыбается так же, как брат, когда получает подарок: с явным недоверием, будто никому и никогда в голову не приходило им что-то дарить.

– Но я не уверена, что потяну аренду здесь. Вадим, не обижайся, я знаю, что ты хотел сделать мне приятно. Но у меня не так много клиентов и…

– За аренду плачу я.

Она умолкает.

– Ты не должен тратить свои деньги на мой офис!

– Я сам решаю, куда их тратить. Я плачу за аренду и электричество. Договор тоже заключен со мной, с тобой подпишем договор субаренды. Тебе не нужно ничего оплачивать, просто заезжай и работай. Мебель соберут завтра.

Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но я жестом заставляю ее умолкнуть.

– Я оплачиваю все только при одном условии: ты больше никогда, ни при каких обстоятельствах, не общаешься с моим братом.

С лица Даши сходит румянец. Она, кажется, на секунду перестает дышать, а потом испуганно отшатывается, и я морщусь. Боится, что я ее ударю? Что превращусь в монстра? Монстры не снимают бывшим любовницам офисы. И не пропускают душу через мясорубку, только чтобы держать подальше от того, кто действительно может навредить.

– Ты держишься подальше от Артема – я беру на себя расходы на аренду. Если хочешь решать свои проблемы через него и дальше – крутись сама. Но поверь моему слову, Дарья, Прокопенко – не тот человек, который тебе поможет.

– Вадим…

Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза, но Даша так и не решается сказать то, что хотела. Вместо этого она жалобно и тихо спрашивает:

– Ты уйдешь, да?

– Уйду.

– Сегодня?

– Да. Отвезу тебя домой.

– А вещи?

– Уже в машине. Если что-то осталось – можешь выбросить.

– Где ты будешь жить?

– Мы взяли несколько заказов. Получили хорошие авансы. Денег, доставшихся от отца, хватит на первый год. Я могу позволить себе отдельное жилье.

На самом деле могу с тех пор, как нашел деньги, но не хочу признаваться себе, зачем продолжал издеваться над Дашей и отбирать ее комнату.

– Ты не должен мне ничего оплачивать. Я могу работать как прежде…

– Оставь гордость в покое. Подумай о том, как жить дальше. Как увеличить доход, чтобы не подыхать с голоду. Куда охотнее пойдут клиенты, на дом или в студию? А брат? Не пора ли начать легализовывать ваше положение? Ты не сможешь долго врать в школе и в опеке. Тебе нужен статус, доход и официальная бумага.

Она знает, что я прав, но не привыкла принимать помощь. Да и, если честно, я бы и сам не принял. Но верю, что слегка гипертрофированная забота о брате победит.

– Хорошо, – ее голос едва слышен, хотя в офисе достаточно тихо, – спасибо. Вадим… прости меня, пожалуйста. Я не хотела, чтобы так вышло, я испугалась. Очень испугалась, я просто искала хоть какой-то способ. Я говорила с твоим братом всего один раз, и…

– Забудь о нем. Не звони, не пиши, не отвечай, избегай встреч. Думай о брате. На чаше весов – его благополучие. Продолжишь общение с Артемом – потеряешь офис, не одобрят опеку, Ваня отправится в детский дом.

Даша вздрагивает и засовывает руки в карманы пальто.

– Забудешь о его существовании – все будет хорошо. И о моем тоже.

– Что мне сказать Ване? Он будет спрашивать о тебе.

– Я сам ему позвоню.

– Хорошо. Спасибо за все.

– Вряд ли за наше «все» стоит говорить спасибо. Мне не стоило так вести себя. И не стоило принуждать тебя спать со мной.

Она отворачивается. Я напряженно вслушиваюсь в звенящую тишину, но понять, плачет Даша или нет, не могу.

Мне бы хотелось, чтобы она плакала?

Да.

Или нет.

Не знаю. Я нихрена уже не понимаю.

– Не нужно меня отвозить. Я здесь освоюсь, а потом пройдусь.

Не плачет.

– Тогда прощай.

В такие моменты всегда хочется сказать что-то, что притушит пламя внутри.

«Я когда-нибудь вернусь».

Но нельзя. В это слишком легко поверить.

Глава четырнадцатая

Даша

А он в моей жизни вообще был, Вадим Исаев?

Порой кажется, что нет.

Что я придумала мужчину, нагло отобравшего у меня комнату. Что не было холодного страха, заставившего забиться в Ванькину спальню, не было суматошного сбора вещей. Не было карантина, доставок еды, фильмов с поп-корном и теплой машины, за пределами которой валил странный сентябрьский снег. Не было вкуснейшего кофе.

О том, что все-таки – вопреки тоске – было, напоминают обожаемая Ванькой приставка, собранный фрегат на столе и планшет.

А еще, конечно, моя уютная студия, счета которой по волшебству каждое первое число месяца оказываются оплаченными.

Я не должна брать его деньги, позволять платить за аренду. Это странно и неправильно и за последние месяцы я нарастила базу клиентов, так что могла бы подобрать что-то попроще и подешевле, что смогу оплачивать сама, но…