Монстры, химеры и пришельцы в искусстве Средневековья

Центральный образ в Откровении Иоанна Богослова – красный дракон. В видении он появляется вместе с описанием Жены, облаченной в солнце, которая должна родить младенца мужского пола. Красный дракон стремится пожрать ее младенца: «И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд. Она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения. И другое знамение явилось на небе: вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадим. Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца» (Откр. 12:1–4). Толкование образа жены, облаченной в солнце, разнится, однако самая распространенная интерпретация видит в ней символ христианской церкви в период гонений. Красный дракон же выступает олицетворением дьявола. Его красно-багровый цвет означает кровожадную лютость, а семь голов – крайнюю хитрость, лукавые помыслы и коварство (в противоположность семи дарам Святого Духа); 10 рогов дракона – это злая мощь и сила, направляемые против десяти заповедей Закона Божия; венцы на головах означают царственную власть дьявола в его мрачном царстве. Семь венцов могут также соотноситься с образами семи царей, восставших против Церкви, а десять рогов – с десятью гонениями на Нее.

Апокалипсис из аббатства Силос, Испания, к. XI – нач. XII в. (Британская библиотека, Лондон, Add Ms.11695,

f. 147v–148r).

Красный дракон. Апокалипсис. Англия ок. 1250 г. (библиотека Тринити-колледжа, Кембридж, Англия, R.16.2, f. 14r).

В средневековых памятниках изображения красного дракона особенно эффектны. В великолепно иллюстрированном испанском Апокалипсисе из аббатства Силос его образ занимает целый разворот. Там дракон представлен в момент своего низвержения, ведь, согласно пророчеству Иоанна, ангелы победят его. На иллюстрации они вонзают копья в его покрытое декоративными узорами тело. Семь голов дракона при этом сплетаются в тугой узел. Не менее выразителен и красный дракон из рукописи Тринити-колледжа, созданный в эпоху расцвета готического стиля.

Апокалипсис из аббатства Силос, Испания, к. XI – нач. XII в.

(Британская библиотека, Лондон, Add Ms.11695, f. 183v).

С красным драконом нередко идентифицируют и образ «зверя багряного», упомянутого Иоанном в семнадцатой главе Откровения при описании Вавилонской блудницы: «…И я увидел жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами» (Откр. 17:3). Блудница, таким образом, становится помощницей самого дьявола, вместе с ним она богохульствует, радуется убийствам и крови. Багряный цвет зверя недвусмысленно указывает на его жестокость и кровожадность. В то же время на иллюстрациях к Апокалипсису багряный зверь может отличаться от дракона и представлять собой не столько змея, сколько некое четвероногое существо, больше похожее на лошадь.

Скованный на тысячу лет дьявол. Иллюстрации из Сен-Северского и Силоского Апокалипсисов. XI в. (f. 199v).

В образе непосредственно змия дьявол снова появляется в двадцатой главе Откровения, где описывается видение Ангела с большой цепью: «Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и Сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет; после же сего ему должно быть освобожденным на малое время» (Откр. 20:2–3). При этом в иллюстрациях к этим словам Апокалипсиса можно встретить не только змеевидный образ Сатаны, но и вполне антропоморфный, как, например, в Сен-Северском Апокалипсисе, где он имеет синюю кожу, искаженную криком физиономию, вытаращенные глаза, а также длинный заостренный нос и растрепанные черные волосы.

В тексте Откровения Иоанна Богослова зверь, выходящий из моря, зверь из земли, из бездны, красный дракон и багряный зверь стали воплощением дьявольских сил и самого зла. Их нечеловеческая природа противопоставлялась природе человека, в основе которой лежит божественный прообраз. Однако в изобразительном искусстве апокалиптические звери приобрели разнообразную трактовку. Лжепророк, Антихрист и сам дьявол нередко обладали человеческими чертами. Эти черты могли искажаться до неузнаваемости, но существовали и вполне благообразные варианты изображения дьявольских сил, имеющие в своем облике лишь отдельные атрибуты дурного (например, рога). Сосуществование таких амбивалентных изображений в средневековом искусстве подчеркивает идею двуличности зла, его изменчивой и коварной сущности.

Гог и Магог