Монтесума

ДОГОВОР С ТЛАСКАЛОЙ

Тласкальтеки по сути дела уже потерпели поражение, но все же еще пытались нападать на испанцев. В то время как партия мира в Тласкале одержала верх, молодой Шикотенкатль и его сторонники отказывались сложить оружие. Наконец и они должны были покориться, и неистовый генерал сам пришел к испанцам — заявить о своей покорности и предложить землю, у которой, как он подчеркнул, никогда не было хозяина.

Когда посол Толинпанекатль вошел в испанский лагерь в обществе Шикотенкатля и других великих сеньоров, один из посланников Монтесумы обратился к нему, стараясь грубо уязвить его. Иштлильхочитль век спустя воспроизводит или, скажем, реконструирует беседу: «Зачем ты явился сюда? Что это за посольство у тебя? Разве он ровня тебе — тот, к которому ты пришел, что ты осмеливаешься появиться здесь при боевом оружии?» Затем, видя, что никто не собирается ему возражать, он продолжает: «Кто должен отвечать за дерзкие выходки и конфликты, которые имели место в Хвицилуакане, Тенагласко, Тецмолокане, Теотла- цинко, Тепецинко, Окотенеке, Тламакасквихаке, Атлмойя- хуакаие, Цекалакойокане и во всех окрестностях, вплоть до Чололлана? [По всей вероятности, речь идет о местах, где возникали стычки с испанцами.] Посмотрим, о чем ты будешь беседовать с Кортесом, хотел бы я это увидеть и услышать!» Толинпанекатль поворачивается к переводчице Марине: «Я хотел бы в присутствии нашего отца и сеньора, капитана Кортеса, ответить моему родственнику, мексиканскому послу... Ты не прав, племянник, когда ты так плохо отзываешься о своей родине и государстве Тласкала. Берегись, тебя можно упрекнуть в тирании, которую ты ироде- монстрировал, захватывая без всякого на то права чужие государства, начиная с Куитлауака, после которого можно назвать: Чалько, Ксантетелько, Куауквечоллап, Ицонкан, Куаутиичан, Текамачалько, Теиеякак, Куэлакстлан и, наконец, Чемноалу — на большом расстоянии, от моря и до моря [т.е. от Атлантического океана до Тихого], — причиняя большие страдания людям. И никто тебе в этом не помешал. И только но вашей вине, из-за вашей двуличности и вашей измены хуэксоцинки возненавидели меня. И все это из-за вашей жестокости и ваших измен, на которые вы идете только для того, чтобы роскошно есть, нить и одеваться... А по поводу того, что, как ты говоришь, я встретил капитана Кортеса, твоего друга, с оружием в руках, то я тебе так отвечу: воевали те люди, которые покинули Закахочит- лан, Теокалуэуэкан, Куауакан и Мазауакан, а потом убежали от тебя и спрятались у нас. А теперь я готов носить капитана Кортеса на своих плечах и служить ему». Затем посол официально заявил о вассальной зависимости тласкальтекской конфедерации от короля Испании.

Кортес принял это заявление. Мешикские послы, однако, намекнули Кортесу на неискренность тласкальтеков: упокянутое заявление было, но их мнению, лишь хитростью, с помощью которой тласкальтеки хотели заманить Кортеса в Тласкалу и там его сделать пленником. Один из них сразу же отправился проинформировать государя коль- хуас о создавшейся ситуации. Он вернулся, как обещал, через шесть дней — с роскошными подарками и с настоятельным советом Монтесумы, обращенным к испанцам, ие доверять тласкальтекам, от которых можно было ожидать чего угодно. Совет ие возымел ожидаемого действия. 18 сентября солнечные пришельцы торжественно вошли в Тласкалу. «Мы — тласкальтеки, — говорили им жители города. — Вы устали, но вы, наконец, прибыли в достойный вас город, в Тласкалу — Город Орла». Их поселили во дворце Шикотенкатля Старого и обеспечили их всем необходимым. Например, сотнями красавиц-рабыпь, и сами отцы города предлагали своих дочерей в жены офицерам Кортеса. Такой привычной во всем мире процедурой закреплялся достигнутый воеино-политический договор, помогавший нейтрализовать враждебность грозного противника.

Испанцы и их друзья оставались на месте двадцать дней. Это время было использовано для того, чтобы восстановить силы, превратить побежденных врагов в надежных союзников, получить подкрепление из Хуэксоцинко, навести справки об отношениях Тласкалы и Мехико-Теночтитлана, а также о могуществе последнего. Одновременно, конечно, проводилась работа но внедрению христианской веры, но разрушению идолов и уничтожению обычая человеческих жертвоприношений. Власти Тласкалы в ответ на попытки христианизации города заявили, что для них было бы слишком трудно так внезапно отказаться от веры их предков. Возможно, говорили они как бы оправдываясь, это и произойдет со временем, когда они получше разберутся в этой новой для них вере, и увидят, как сами испанцы соблюдают законы этой веры. Последний пункт очень скоро отразится в наглядных примерах! И, наконец, последний аргумент: даже если бы они отказались от своих старых богов ради того, чтобы понравиться своим новым друзьям, народ бы этого не принял, и расправился бы с отступниками.