Моральные фреймы политических идеологий

Отличия политической морали от политической этики сводятся к следующему. Обе представляют собой нормативные ориентиры, но политическая этика ориентирует коллективное действие, а политическая мораль – индивидуальное мышление. Первая опредмечивается в институциональных структурах общества, политическая же мораль этой способностью не обладает, она лишь направляет индивидуальную рефлексию по отношению к результатам этого опредмечивания. Субъектами и носителями политической этики выступают участники коллективного действия в публичной сфере, в то время как политическую мораль практикуют политически инертные частные лица, не покидая приватной сферы. Однако все это не означает «снятия» в гегелевском смысле политической морали в политической этике, напротив, они связаны «сложными отношениями сосуществования, частичного перетекания одного в другое и обратно, столкновений и взаимодополнений, причем все это обусловлено… ситуативно меняющимися обстоятельствами» [Там же, с. 253].

Заметим далее, что на протяжении большей части истории политической мысли доминировало представление о том, что политическая мораль есть специфическое приложение «общечеловеческой» морали к делам политики. Однако это есть серьезное заблуждение, поскольку между политической моралью и «общечеловеческой моралью» есть существенные различия. Существует множество видов нормативных моделей морали и моральной рациональности [см., например: Апресян, 1995], для каждой из которых характерны собственная структура, логика оценочных суждений, отношения к действительности и т. д. Политическая мораль, несмотря на ее претензии на универсальность, тоже весьма разнообразна. Но это разнообразие обусловлено не проекцией на политику различных систематизированных концепций морали, а разнообразием оценок политических явлений и трактовкой моральных проблем участниками политики: «Для понимания политической морали особой и важной проблемой является то, каким образом разные политические ситуации или коллизии… активизируют в сознании разных групп людей „коды“ тех или иных видов морали в качестве преобладающих в данный момент… какие явления, отношения, институты и почему оказываются в данном обществе и в данной исторической ситуации оказываются моральными проблемами, а какие – нет» [Капустин, 2004, с. 258–259].

Кроме того, в отличие от «общечеловеческой морали», политическая мораль не есть самозаконодательство, в смысле предъявления требований самому себе; напротив, выдвигает требования для других – представителей власти, политических противников и т. д. Важной особенностью политической морали в данном аспекте является то, что «не мы, а другие несут ответственность за исполнение требований политической морали. Но судить о моральном качестве такого исполнения будет не их, а „наше“ нравственное сознание» [Там же, с. 262]. К этому добавляется еще одно отличие: «общечеловеческая мораль» претендует на представление «разума вообще», в то время как политическая мораль всегда «авторизована», она говорит от имени «мы», обращаясь к «они», на основании универсальных ценностей добра и зла. Из этого следует, что универсализм политической морали и «общечеловеческой» имеет важные различия: «Универсализм последней направлен на мотивацию – все люди должны иметь ее в качестве „руководства к действию“; универсализм первой направлен на следствия – все действия некоторой группы людей – политиков… должны давать определенные результаты (безопасности, благополучия, защиты ценностей и т. д. данного сообщества» [Там же, с. 263].

На основе проведенных дистинкций Б. Г. Капустин формулирует определение политической морали, дополнив определение, предложенное американским политологом С. Льюксом: политическая мораль есть «совокупность принципов, описываемых на весьма абстрактном уровне, которые лежат в основе различных частных политических позиций» и являются «конститутивными», т. е. теми, что «ценятся сами по себе» [Там же, с. 272]. К этому необходимо добавить, что «для политики нет предпосланного ей „морального консенсуса“» [Капустин, 2004, с. 274] и по этой причине возникает необходимость говорить о различных моделях нравственной рациональности.