Море Нопы

В нужный момент я поднялась на ноги, и доска понеслась к берегу с невероятной скоростью. Внутри разверзлась холодящая пустота, сама себе я казалась невесомой. Так вот что Оскар называл «раскрепоститься»! Мой тренер быстро пропал из виду. Передо мной – только вода, удивительно синяя, и слегка облупившийся белый нос доски, с которой мы составляли единое целое. Я слилась со стихией, парила в свободном полете, сердце обрывалось и повисало на одной тоненькой ниточке, и колотилось где-то в животе, пружинило обратно и снова падало. Берег стремительно приближался. Мне почудилось: еще секунда, и я с размаха врежусь в землю, влечу прямо в раскрытый от ужаса рот Риты… Тут я сорвалась с доски. Меня накрыло волной, потом еще одной. Море напомнило о своей непокорности и силе. Волна крутила меня, как белье в центрифуге стиральной машины. Я уже не понимала, где дно, а где поверхность. Над головой мелькнуло что-то белое, большое. Доска. Я попыталась ухватиться за ее край, доска выскальзывала, словно покрытая мылом. Вода щипала глаза, нос, горло. Я зажмурилась, беспомощно барахталась, короткими всхлипами глотая воздух, пока Оскар не поймал меня за руку и не вытащил наверх.

– Ну как? Ты ощутила это? – спросил он. – До того, как попала в замес, ты чувствовала волну?

Его глаза сияли.

– Да, – сказала я. – Значит, я попала в замес? Ух ты!

Наверное, мои глаза сияли не меньше. Мы начали целоваться, не чувствуя дна, рискуя захлебнуться.

В метре от берега я остановилась. Оскар встал рядом. Прибой покалывал ноги мелкими камешками. Серферы лениво помахали нам. Рита сидела с неестественно прямой спиной.

– Чуть шорты не потерял. Завтра возьму гидрач и гоу-прошку, – сказал Оскар и высморкался в воду.

– Что?

– Ну, гидрокостюм и камеру.

Из повелителя стихии Оскар снова превращался в забавного, но недалекого паренька. Меня даже расстроило, как быстро происходило это превращение. Он начал рассказывать, что познакомился с Ромой и Кирой на форуме серферов, это они пригласили его в Старую Бухту, а раз денег у него хватало только на Старую Бухту и родители уперлись рогом из-за разбитой машины и едва сданной сессии, и бла-бла-бла… Как будто меня это интересовало!

– Можно тебя кое о чем попросить, – сказала я.

Он склонил голову набок, будто дрессированная птица. Я попросила его:

– Приударь за Ритой.

– Что?

– У нее должна быть серьезная причина, чтобы подружиться со мной на все лето.

Волна окатила нас с ног до головы, отнесла друг от друга. Оскар подгреб и взял меня за руку.

– Все равно не понимаю. Причем здесь я?

– Представь, что это просто игра. Сделай вид, что она тебе нравится.

Я попыталась объяснить ему, что он – мой шанс задержаться у Риты. Целый дом на все лето, только представь, никаких взрослых, никаких правил! Он никак не мог смекнуть, тогда я стукнула его по лбу:

– Да ты нравишься ей! Я это сразу заметила. Она глаз с тебя не сводит. А если уйду я, уйдешь и ты, и она никогда тебя больше не увидит. Теперь понятно?

– Значит, решила разыграть трюк за мой счет? – он зарычал и повалил меня в воду.

– Эй, что у вас случилось? – закричал с берега то ли Кира, то ли Рома.

Мы поднялись. Оскар обнял меня за плечи.

– Больно, – сказала я и высвободилась.

– Да ты сгорела, крошка, – ответил он.

Мы вышли из воды. Рита отвернулась. Я пихнула Оскара в бок, и он промямлил:

– Девчонки, я нашел неплохое местечко, клуб «Старая Бухта». Приходите вечером.

– Я за, – быстро ответила я. – А ты, Рита?

– А ты, Рита? – эхом повторил Оскар. – Придешь?

В его очках сияло два солнца, по золотистой груди стекали капли воды, и весь он был как только что отлитый из золота бог. Рита подняла голову, что-то жалобное мелькнуло в ее личике. Я подумала: какая прекрасная история для клипа безнадежно устаревших рокеров, которых все еще включают на школьных выпускных под слюнявые поцелуи с привкусом кока-колы и выкуренной в туалете сигареты.

– Я? – спросила Рита, тут все увидели огромные черные пятна на ее подмышках.

Возле Ритиного дома стоял «Шевроле Спарк» одного из серферов. Капот покрывали кляксы ржавчины, напоминающие окрас леопарда. Когда мы подошли к машине, любопытная старушка в розовой шляпке заглядывала в салон через окно. Заметив нас, она отпрянула и сделала вид, что ищет кошку. Оскар козырнул ей. Бабушка поджала губки, удалилась к соседнему дому и зазвенела ключами. Она перебирала ключи, пока ребята пристраивали свои доски и рассаживались в машине. Оскар помахал нам из открытого окна, крикнул:

– До встречи в клубе!

Грибочек-водитель врубил Билли Айлиш, и они тронулись под заедающую песню о сонном параличе.

– Кис-кис-кис, – звала бабушка, хотя кошка – тут как тут – терлась о ее ноги.

Дома Рита молчала. Мы вымыли посуду, пожарили яичницу, сели за стол.

– По-моему, тебе нужно не в клуб, а в полицию. – сказала она наконец. – Как ты вернешься домой без паспорта и денег?

– Про полицию слышать не хочу. Я знаю, чем это обернется. Правда-правда, лучше сразу всплыву пузом кверху! – ответила я.

– М-м.

– Ладно тебе, Гита!

– Как ты будешь жить без паспорта и денег в чужом городе? Он что, заберет тебя, этот Оскар?