Море синеет…

В море ни один из нас, пожалуй, не ощущал, что судно мало, и не испытывал чувства одиночества. Наша яхта прочна и надежна, это, по существу, наша вселенная. Мы не скучаем в обществе друг друга и все время заняты делом. Но в сотне метров от "Уондерера" я начал осознавать, как он мал; яхта выглядела поразительно хрупкой и беззащитной и еще — удивительно красивой на фоне молчаливого, мерно дышащего океана, над которым простирается бескрайнее, бездонное небо. Яхта казалась еще меньше, когда скрывалась в ложбинах между отлогими волнами зыби, возникала вновь под каким-то необычным ракурсом, и очертания ее неожиданно искажались. Сделав снимки, я вдруг вспомнил, что глубина моря, по поверхности которого плыву в своем крохотном тузике, более двух миль, и внезапно испугался, хотя на саженной глубине можно утонуть так же легко, как и на двухмильной. Я быстро направился к яхте. Взяв фалинь тузика, Сюзанна проговорила:

— Наконец-то ты вернулся. Кажется, мы никогда еще не расставались так надолго."

Обе книги увлекательны не в меньшей степени, чем остальные, о которых шла здесь речь, и я надеюсь, что мне удалось дать общее представление о них. Закончу главу еще двумя отрывками, взятыми из второй книги Хичкока. В первом рассказывается о переходе "Уондерера-III" Суэцким каналом. Во втором описывается плавание по Ла-Маншу и возвращение английского кругосветного мореплавателя домой.

Поднимемся на борт "Уондерера", стоящего на якоре неподалеку от памятника у южного входа в Суэцкий канал.

"Прослышав, что в Египте яхтсмену чрезвычайно сложно получить нужные бумаги, мы обратились к услугам судовых агентов — впервые за все время плавания, хотя и прежде нам оказывали помощь без всяких просьб с нашей стороны. Британская фирма "Халл, Блит и К°" предприняла все, чтоб облегчить нам переход по каналу, по-отечески заботилась о нас и отказалась от платы за услуги.

Каждый день по каналу идут три каравана — один на север, два на юг. Яхта пристраивается в конце каравана и обычно через два дня заканчивает путь. Примерно на полпути ей приходится ночевать в Исмаилии на озере Тимсах: даже если б она могла сохранять скорость движения каравана (7,5 узла), ее не пропустили бы в ночное время без мощного прожектора. Но, поскольку мы вышли из Суэца поздно, пришлось вместо одной сделать две остановки — одну в Эль-Кабрит, где сливаются Большое и Малое Горькое озеро, вторую в Исмаилии. Кстати, именно там мы рассчитывали задержаться на месяц или более и переждать суровую часть зимы, прежде чем выйти в Средиземное море: якорная стоянка в Исмаилии удобная и безопасная, а место тихое. Я заблаговременно обратился к властям за разрешением на это, то же сделали и агенты фирмы, к которой мы обращались, но нам отказали, предложив остановиться в Суэце или Порт-Саиде.

Мы с некоторым страхом ожидали перехода по каналу, наслышавшись кошмарных историй о встрече малых судов с крупными. На следующий день утром мы встретили первый караван, направлявшийся на юг. Мы с Сюзанной так боялись этой минуты. Головное судно, крупнотоннажный француз, казалось, подталкивало впереди себя целую стену воды и заполняло собой чуть не весь канал. Мы, прижавшись к западному берету, двигались между буями, обозначавшими глубоководный фарвартер. Но вот огромный форштевень судна оказался у нас на траверзе, и нас подхватило волной, подняло вверх, затем плавно опустило в ложбину, в которую устремилась вода от крутого берега канала. Вслед затем вдоль берега побежал крутой вал; потом нас подхватила кормовая волна, но подняла не так высоко, как первая. "Уондерер", похоже, не засасывало и не сбивало с курса; спустя несколько секунд стальная громада судна скользнула мимо нас, не причинив нам никакого вреда. Теперь наше внимание было приковано ко второму судну. Оказалось, это голландский танкер, шедший в балласте. Он нагонял еще более внушительную волну, но и она не доставила нам хлопот. Когда танкер проходил мимо, с высокого мостика нам пожелали счастливого плавания. Такой танкер, идущий в противоположном направлении с грузом, платит сбор 11 000 фунтов стерлингов. Суда — различного типа и размера, с различной окраской, под разными флагами — проходили вереницей с промежутком пять минут. Замыкала караван стройная паровая яхта президента Насера.

С яхт, проходящих по каналу, плата не взимается и, хотя лоцман обязателен (один до Исмаилии, а другой — до Порт-Саида), лоцманский сбор также не взыскивается. Оба наших лоцмана были египтяне, по-английски говорили плохо, но дело свое, по-видимому, знали. 87-мильный канал проходил главным образом по плоской пустынной местности, но мы находили много любопытного: суда, землечерпалки, сигнальные станции, мы увидели один-единственный разводной мост и даже несколько рыбачьих судов и гоночных четверок, несшихся вверх. Почти все время в скулу дул бриз, и мы смогли поставить паруса в помощь двигателю."