Море смерти, берег любви

Нет, все-таки, наверное, она журналистка – Пулитцеровская премия, статьи в «МК», в «Вашингтон пост»… Фотографии из разных стран… Хотя почему бы агенту ФБР не иметь репортерскую крышу, которая позволяет почти безнаказанно проникать во все щели? Впрочем, какая мне разница? Кэтрин – это Кэтрин, она мне дорога. Она мне настолько дорога, что я сам боюсь в полной мере почувствовать насколько. Что-то уж очень сильно я за нее волнуюсь. Даже сам удивляюсь!

И тут же, без всякого логического перехода, я стал вспоминать синие глаза, гладкие волосы цвета воронова крыла, точеную фигурку, неширокие бедра, грудь, едва вздымающую гладкую ткань длинного свитера, тронутую легким загаром кожу и светлую полоску купальника… Бес побери! Добившись такой женщины, я, вместо того чтобы защитить ее от опасностей и невзгод, то и дело теряю из поля зрения. А ведь опасность так и ходит за ней по пятам! Я вздохнул – однако и за мной она ходит тоже… И если Кэтрин хотя бы знает источник опасности, то я могу только предполагать. Конкретных фактов у меня нет. Почти нет…

Мой взгляд случайно упал на очередной таксофон, попавшийся на пути. Рука в кармане нащупала последний жетон. Полный философской грусти и тоски по любимой, я набрал номер и задумался, печально глядя на обширную лужу, вольготно раскинувшуюся на асфальте. Ее глянцевая поверхность то и дело вздрагивала от редких капель дождя…

– Да, – неожиданно каркнул в ухо сухой, неприветливый голос.

– Кэтрин! – обрадованно завопил я. – Ты жива, моя малышка!

Я сообразил: «Она не в настроении». А что такое «Кэтрин не в настроении», я знал на собственной шкуре. Это смерч, тайфун, цунами. Это – прищуренные холодные глаза, резкий голос и пять цистерн самой ядовитой желчи на голову провинившегося типа.

– Кэтрин, милая моя, я так волновался, куда ты пропала?.. – смущённо начал я.

Опыт в произношении ласковых слов у меня не слишком богатый, но сейчас я почувствовал, что без него мне ну просто никуда! Как бы помогло мне сейчас это умение! Такое, как у тех мужественных парней с упрямыми подбородками. От любого самого короткого слова этих счастливчиков женщины в кино обычно млеют и позволяют делать с собой что угодно…

– Хочешь, я расскажу тебе анекдот?.. – скороговоркой проговорил я, чтобы разрядить грозовые разряды, крепнувшие в голосе Кэтрин. – Очень смешной анекдот… Обхохочешься! Я слышал его в электричке два дня назад. Короче, встречаются француз, англичанин и русский… Можно уже смеяться…

Кэтрин молча выслушала анекдот. Даже вежливого смешка я не услышал в ответ. Зато услышал другое:

– Я тоже хочу рассказать тебе анекдот. Тоже очень смешной. Ты тоже обхохочешься. Анекдот прямо с тебя писан…

– Давай, – с облегчением произнес я. Кажется, головомойка откладывается. – Слушаю.

– Русский приехал в Америку, приходит на пляж во Флориде, думает: да я такой парень, американки мне должны на шею вешаться! Ходит по пляжу час, два, никто на него внимания не обращает. Думает – в чем дело? Видит, стоит американец, плюгавенький, узкоплечий заморыш, а девушки вокруг него так и вьются, так и вьются! Говорит русский американцу: «Джон, раскрой свой секрет, почему к тебе так женщины липнут? Что ты для этого делаешь?» Тот ему отвечает: «Я использую для этого картофелину». – «Как?» – «Просто кладу ее в плавки, и от девчонок отбоя нет». Отлично! Русский на следующий день купил самую большую картофелину, положил ее в плавки, вышел на пляж и ждет, когда девушки побегут к нему знакомиться. Девушки – наоборот, все от него разбегаются. Тогда Иван у американца и спрашивает: «Слушай, Джон, я всё сделал, как ты велел, но это почему-то не помогает». Посмотрел на него Джон и говорит: «Дурак ты, Иван! Я картофелину спереди в плавки кладу, а ты куда?..» – Кэтрин выжидательно замолчала, давая мне время отреагировать.

После нескольких вежливых хихиканий я сказал ей:

– Анекдот прелестный! Только не понимаю, почему он ко мне относится…

Кэтрин выдержала небольшую паузу и ласково объяснила:

– Ты положил картофелину не в то место, мой дорогой!

– Что ты говоришь, Кэтрин?

– Да, совсем не в то место… Почитай сегодняшние газеты, милый. Почитай сегодняшние газеты…

Выскочив из автомата, я с нехорошим предчувствием побежал под усилившимся дождем к метро. В переходе я приобрел толстую пачку газет самого разного толка, уединился под навесом в скверике и начал нетерпеливо листать шуршащие страницы с круглыми пятнами расплывшейся влаги. Так… публичные казни в Чечне… Строительство нефтепровода… Перестановки в правительстве… Покушение на высокопоставленного государственного чиновника… Нет, всё это не то, всё это ко мне не относится… А, вот, уголовная хроника! Мельком взглянул на серо-черную некачественную фотографию и углубился в текст.