Морганы. Династия крупнейших олигархов

Разочарованные инвесторы железных дорог деморализовали общий рынок инвестиций. Такая ситуация непосредственно коснулась дома Морганов и его инвестиционных банковских операций. Более того, деморализация железных дорог привела к тяжелым потерям иностранных инвесторов, многие их которых приобрели свои ценные бумаги у Морганов. Во время дефолта иностранным инвесторам принадлежали облигации железных дорог на двести пятьдесят один миллион долларов. По подсчетам журнала «Бэнкерз мэгэзин», в период между 1873 и 1879 годами европейские инвесторы в американские предприятия потеряли шестьсот миллионов долларов из-за банкротств или мошенничеств. Они заявили, что «такой грабеж европейских инвесторов продолжается уже больше одного поколения». В Германии один финансист утверждал, что облигация американской железной дороги не может быть продана, даже если подписана самим ангелом. В Англии газета «Статист» писала: «Последствия войн тарифов на американских железных дорогах оказываются настолько ужасными для владельцев ценных бумаг, а перспективы столь туманны, что для исправления ситуации необходимо найти какое-то радикальное средство, иначе все инвестиции будут потеряны».

Такое положение дел напрямую угрожало банкирскому дому Морганов, могущество которого все еще зависело от его заграничных финансовых отделений и импорта капитала в Соединенные Штаты. Озабоченный прежде всего насущной практической проблемой восстановления иностранного доверия к американским ценным бумагам, Дж. Пирпонт Морган принял решение более активно вмешаться в дела железных дорог. Этот шаг имел и другие, более важные последствия, чем того требовала изначальная причина.

Глава 16. Реорганизация железных дорог

Вдруг над головой у нее появилось что-то непонятное. Сначала Алиса не могла понять, что же это такое, но через минуту сообразила, что в воздухе одиноко парит улыбка.

— Это Чеширский кот, — сказала она про себя.

Алиса в Стране чудес

Проникновение банкирского дома Морганов в сферу железных дорог началось с реорганизации обанкротившихся дорог, из чего и возникла морганизированная система финансовой централизации и контроля. При разработке этой новой системы Дж. Пирпонт Морган продвигался от частного к общему. Общая политика формировалась медленно на основе конкретных проблем и задач, вставших на пути финансиста из-за деморализации железных дорог, их банкротств и реорганизации с точки зрения стабильности финансов, прибылей и инвестиционных банковских операций.

В такой реорганизации железных дорог обнаружилось главное качество Моргана — конструктивная сила и чуткое понимание финансовых ценностей. А также грубая решительность в достижении поставленных задач, постоянная забота о практической стороне деятельности и дух диктаторства в навязывании своей воли. После реорганизации очередной железной дороги Морган открыто и почти грубо заявлял ее менеджерам: «Теперь дорога принадлежит мне!» Одни ворчали, другие возмущались, но все подчинялись, признавая его правоту.

Усиление деморализации и банкротства, особенно путем создания «шантажных» железных дорог, лишь упростило проникновение Моргана в эту отрасль.

В 1880–1882 годах протяженность национальных железных дорог увеличилась на тридцать четыре процента, из которых не более трети было оправдано существующими потребностями. Одни железные дороги строились с учетом потребностей будущего, другие укрепляли мощь крупных консолидированных дорог, а третьи создавались только для обогащения промоутеров. Конкуренция обострялась, число войн тарифов множилось, прибыли снижались, а банкротства процветали.

И без того широкую деморализацию обострял тот факт, что многие новые железные дороги создавались как «шантажные» предприятия, сугубо хищнические по своему характеру. Такие предприятия обеспечивали себе прибыль из трех источников: от продажи облигаций населению, от строительной компании, которую промоутеры создавали специально, чтобы обворовывать казну, выставляя безумные цены за строительство, а также от продажи этой новой железной дороги конкурентам, чьи линии, как правило, проходили параллельно.