Морозный рассвет

Я решила пропустить мимо ушей откровенное хамство. Не учить же монстра хорошим манерам, в самом деле?

– Но это не ваше общество. Я имею в виду… А вдруг я пойду и расскажу всем про вас?

– Во-первых, кто тебе поверит, во-вторых, вперед! Мне даже интересно, сколько ты успеешь пройти прежде, чем лишишься ног.

Проговорив это обычным скучающим тоном, он плеснул бурбон в два стакана и протянул один мне. Я машинально приняла напиток.

– За тебя, – произнес и залпом осушил свой. – Что смотришь, пей.

Почему-то послушалась, хотя на голодный желудок употреблять спиртное еще не приходилось. Сделала небольшой глоток и сразу же закашлялась, чуть не выплюнув все обратно. Горло нещадно обожгло терпкостью, от которой захотелось прополоскать рот.

Мужчина, естественно, воды предлагать не спешил.

– Вот ведь! Ты даже пить не умеешь! – его обвинительный тон прозвучал над ухом, пока я, открыв рот как рыба на суше, пыталась отдышаться.

– По утрам не пью! – прохрипела тихо.

Он вздохнул с таким видом, будто я и правда сделала что-то неправильное и даже постыдное.

– Печально. Хорошая доза виски еще ни кому не помешала.

– Мой отец бы с вами согласился, – буркнула, когда немного пришла в себя.

Показалось, будто по его лицу будто прошла тень.

– Он был хорошим отцом? – спросил внезапно, наливая себе еще и усаживаясь в кресло возле камина.

От столь неожиданного вопроса я опешила.

– Зачем вам это знать?

– Обычное любопытство.

– Правда?

– Почему нет?

– Это странно.

– Если ты не заметила, мы с тобой сейчас вроде как соседи. Хотя я до сих пор надеюсь, что ты примешь мое щедрое предложение поработать экономкой.

– Вы говорили о горничной, – напомнила я и, устав стоять возле стены, не зная, куда себя деть, все же присела в соседнее кресло.

Теперь мы оказались напротив камина. Я так же старалась не встречаться с мужчиной глазами, поэтому уставилась на огонь. Он, кстати, тоже смотрел на языки пламени. Те весело плясали среди толстых поленьев, лизали края, стремились все выше, но разбивались искрами и исчезали в дымоходе.

– Ты так оскорбилась на горничную, что я решил предложить тебе должность повыше, – не поворачиваясь ко мне, произнес шаман.

– А если я снова откажусь? – спросила тихо.

– А ты можешь согласиться?

– Нет.

– Ну и не спрашивай тогда.

Мы замолчали. Он потягивал напиток, я просто сидела и слушала тихое потрескивание дров.

– Так что там с отцом? – шаман нарушил тишину первым, и вновь тем же самым непростым для меня вопросом.

Я не удержалась и тяжело вздохнула. Время, конечно, затянуло раны, но, как водится, некоторые шрамы не умеют заживлять даже долгие годы.

– Он любил нас с братьями, баловал. Меня как единственную девочку – особенно.

Признаться, ожидала, что шаман не побрезгует и вставит что-то в своей манере, наподобие: «Заметно, ты очень избалована!». Однако комментариев не последовало, пауза затягивалась, и я почему-то продолжила.

– Маму я не помню, но говорят, у них была невероятная красивая любовь. А, когда на свет появилась я, она умерла. И мы остались вчетвером. Родственники с маминой стороны почему-то не спешили помогать папе в воспитании детей, и отец взвалил все на себя. И справлялся, пока не… запил.

Я все-таки сделала еще один глоток бурбона, и в этот раз было достаточно только ненадолго задержать дыхание, чтобы горькая жидкость проскользнула в желудок.

– Он играл во все азартные игры, которые мог найти, и всегда на деньги. Забросил дела, закрыл рудники. Поэтому, когда погиб, мы остались с кучей долгов и без средств к существованию, – еще один маленький глоток, – но я его не виню. Не знаю, как бы поступила, похорони любовь всей своей жизни. Легла бы рядом замертво. А он… в общем, еще долго держался.

Я одним махом допила содержимое стакана, чувствуя, как внутри разливается приятное тепло.

– Налить еще? – предложил шаман.

– Да, пожалуйста.

К нему подплыла початая бутылка. Пожалуй, теперь я как-то даже не удивилась. Не до этого было.

– Но вы же все это и без меня знали, верно? – спросила, получив еще одну порцию и благодарно кивнув. – Мерлины же работали на вас.

– Допустим, – он не стал отпираться.

– Тогда к чему эти разговоры?

– Скажем так, интересно было послушать твою версию.

Я не поняла, о чем он, но решила не уточнять. Просто он, невольно или намеренно – последнее вполне возможно – разбередил ту сторону моих воспоминаний, от которой я старательно отгораживалась.

Но молчать уже тоже не хотелось.

– А мне позволено будет задать вам вопрос? – спросила, повернувшись к нему.

Он тоже покосился на меня и усмехнулся.

– Зря не пьешь. Виски прекрасно на тебя влияет.

– То есть…

– Так что за вопрос?

Конечно, я могла спросить все, что угодно: откуда он появился, для чего нанял Мерлинов, что собирается делать дальше со мной, но гораздо важнее было другое:

– Что заставит вас передумать и не убивать моих братьев?

Глава 12. Откровения

Когда звук моего голоса стих, я уже была готова к любому развитию событий. Всплеску ярости или, наоборот, очередному ехидному замечанию. Даже тому, что он просто промолчит.