Морская прогулка (СИ)

И в самом деле — все. Чарльз сидел в инвалидном кресле, улыбаясь Эрику во все тридцать два зуба, за креслом стояла Мойра, с недовольством приподняв одну бровь, по левую сторону от них топтался Шон, Ангел усмехалась, довольная собой, рядом стояла еще одна девушка, в которой Эрик узнал ее сестру. И, наконец, с правой стороны от кресла неподвижно застыло его тело.

«Кто одел на меня эти дурацкие тряпки? Это что — женская куртка?!»

— Он что-то говорит? — Шон вытянул шею в сторону акулы, будто надеясь услышать мысленные вопли Эрика.

— Да, он всех рад видеть.

В воздухе появились слова из металла: «Я рад, что в этот раз вы привезли мое тело не на тачке!»

Ангел закатила глаза, Шон хохотнул:

— Чувак, да ты бы видел, как мы тебя по дому волочили. Ты ж все полы ободрал своей задницей в доме Ангел! Если б не Чарльз со своей телепатией, мы бы запихнули тебя в мешок… Уй! — стоящая рядом Ангел заехала Шону локтем под ребра, и тот был вынужден заткнуться.

Металлические слова, висящие в воздухе, яростно вибрировали, выдавая чувства застывшей в волнах акулы.

— Эрик, мне кажется, сейчас лучше передать мне Церебро и сделать то, ради чего мы тут все собрались. Остальное обсудим дома. Тут не слишком-то жарко, — в подтверждение своих слов Чарльз потер озябшие пальцы.

«Да. Я не знаю, как оно работает, но, возможно, ты поймешь, что делать, когда активируешь его».

Переживания по поводу судьбы тела в отсутствие разума самого Эрика в нем отошли на второй план, и в голову полезли совершенно другие мысли. Что если Церебро, пока было в воде, стало неисправным? А если у Чарльза ничего не получится, ведь он не Эмма и раньше не работал с такой техникой? Что если обмен сознаниями обратно вообще не возможен или случится еще что-то непредвиденное? Кажется, он слишком громко думал, потому что в его голове снова зазвучал голос Чарльза.

«Не о чем переживать, мой друг. Я все верну на место, обещаю».

Чарльз аккуратно взял металлический ободок, который Эрик поднял из моря и переместил к его креслу. Он осмотрел его со всех сторон, будто это как-то могло помочь понять принцип работы устройства, и, выдохнув, надел на голову, нажимая маленькую кнопочку сбоку.

Мир на секунду пошатнулся, будто пропадая за завесой морской ряби. Чарльз охнул от неожиданности, но ничего не ответил на вопросительные оклики своих спутников.

Их разумы сияли так ярко, словно чешуя рыбок на солнце. Он мог потянуться своим даром к каждому, осмотреть со всех сторон, погасить или зажечь, омрачить неприятными мыслями или наоборот очистить от плохих эмоций. По сути ничего не изменилось, но теперь они выглядели четче, доступней, будто пропало мутное стекло, которое не давало, как следует, рассмотреть находящееся за ним.

Разумы людей горели ярко и отчетливо, но разум акулы отличался: он казался расплывчатым, наполненным запахами, звуками и образами, пронизанный стержнями-инстинктами и взволнованный более всех остальных. Каждый ощущал ментальное прикосновение Чарльза, но акула, в отличие от людей, не понимала происходящего. Ее последнее воспоминание, связанное с телепатическим вторжением, было худшим опытом в ее жизни.

Чарльз осторожно потянулся к ее разуму, вытягивая его из неподходящего тела. Мойра позади охнула и опустилась к упавшему мужчине. Она хотела что-то сказать, но Чарльз ее оборвал.

— Не отвлекай меня.

Разум акулы в его телепатической «руке» мерцал, медленно опускаясь к морю. Эрик застыл в воде, готовый ощутить полет над телом или что-то вроде. Но последнее, что он почувствовал в акульем облике, голос Чарльза, приказывающий уснуть.

Эрик открыл глаза. Прямо у него перед носом росла пожухлая колючая трава, а сам он лежал на твердой, мокрой и холодной земле.

Он жив. Он на суше. Снова в своем теле.

Эрик на пробу пошевелил руками, ногами и, поняв, что все человеческие конечности на месте, наконец, решился поднять голову и сесть.

Все, прибывшие на берег посмотреть на его возвращение, столпились вокруг, склонившись над ним и внимательно следя за его движениями. Улыбался один только Чарльз, Мойра выглядела растерянной, а сестры Сальвадоре и Шон — напряженными. Они опасались, что в теле Эрика все еще сидит акула, готовая укусить тех, кто не успеет увернуться.

Эрик чувствовал, как внутри поднимается волна бешеной радости вперемешку со злостью на Шмидта и острым желанием переломать ему ребра вручную, а потом скормить акулам. Он уже хотел сказать что-то иронично-колкое, чтобы все, наконец, расслабились и прекратили так пялиться на него, но стоило ему пошевелить челюстью, как он тут же зажал рот ладонью:

— Мои-и-и фубы-ы-ы! Фто фы фо мной шделали?!

Мутанты с облегчением отпрянули, смеясь.

— Радуйся, что все на месте! Видел бы ты, что эта акула творила в твоем теле. Мы не могли ее остановить, иначе рисковали быть сожратыми! — Шон хлопнул Эрика по плечу. — Мы офигенно рады, что ты вернулся, чувак!

— Я уфью фас, шопляки! — он попытался схватить парня за рукав, но тот увернулся и с сиплым визгом умчался к машине.