Морская служба как форма мужской жизни

Выкатив от злости глаза, он глянул в самую душу комбрига и заревел: – А-а-а!!! Подготовились! Кому очки втереть хотите! Мне? Да я этих мин за свою службу наставил больше, чем ваш командир корабля бутылок водки выпил, включая первый курс! Он парень – правильный и явно не злоупотреблял! Готов шапку съесть в этом!

Оценки, говоришь, вам отличные нужны? А хрен вам! Вы у меня, матерь вашу в громы поднебесные и адские сковородки, купите эту мину! Купите! Вы – это вы лично, комдив и командир! Все! Вас я лишаю вознаграждения по итогам года!

Расслабились там все, забыли, как выглядит трехведерная клизма со старыми патефонными иголками? Ничего, я вам всем ее наглядно продемонстрирую! И даже наш варяжский гость думает, что его экипаж на курорт попал! А свое стадо уж… да, да спускайтесь на корабли со всем своим штабом и… того этого… дерите сами все свое стадо – по честности и справедливости! Не царское это дело! Я руки, как Пилат, не умываю от этого дела, но вот ноги о вас еще вытру! Очковтиратели бездарные! – плевался он натурально.

– Я еще к вам сам спущусь на днях! – он с шумом подтянул свое кресло и плюхнулся в него и подтянул к себе папки с документами. Всем видом адмирал показывал, что аудиенция окончена и больше он не желает разговаривать со всякими двоечниками…

Административно-дисциплинарное бешенство – вещь заразная. Уже взбешенный насмерть командир бригады примчался на причалы бригады, разодрал – на всякий случай – оперативного дежурного, и предложил ему немедленно сдать повязку.

Флагманский минер был порван на тряпки за то, что административное расследование еще не было готово. Дивмина Рындина до сих пор не нашли – где-то сидел и писал отчет.

Оперативный дежурный вздохнул, и стал готовиться к сдаче. Дело обидное, но не новое и не редкое… Журналы, схемы, пакеты, печати, обстановки и всякие сводки и донесения надо было передавать кому-то их флагманских. Кому? Доложил НШ. Раздраженный начальник штаба выругался, и размашистым шагом заспешил к комбригу, через пару минут выскочил из его кабинета с пятнами на лице.

– Ну вот, я тоже отгреб! – радостно сообщил он, – что-то где-то рвануло, а нас волной и осколками достало! Складывайте все свое хозяйство по местам.

Повязку – до места! И тащите службу дальше!

Комбриг немного успокоился и собрал офицеров на подведение итогов. Проехавшись – для затравки интереса, по итогам выполнения боевых упражнений, он рассказал, как добиваются высоких показателей в боевой и политической подготовке герои-черноморцы, и как им из чувства зависти гадят всякие варяжские гости, не умея выполнить даже элементарного упражнения.

– Так мины каждый год то теряют, то топят! Соседи, вон, торпеду новую утопили, а она ужасно дорогая, пару сотен тысяч советских золотых рублей стоит! Так еще и схема секретная! А вдруг кто из соседских аквалангистов глянуть захочет? Кстати, еще неизвестно, кто мину-то угробил… – храбро возмутился Мина из-за чьей-то спины, но вовремя заткнулся, ибо комбриг уже метал взглядом молнии и в воздухе проскакивали электрические разряды. Могло и его достать молнией Зевса, прямой наводкой!

Бобровский тоже возмутился – кроме досадного случая, который переживали все на корабле, оценки за боевые упражнения у него были не хуже, а где-то даже и повыше, чем у «хозяев»-аборигенов бригады.

Терять особо было нечего, и кое-что из этого, приправив сарказмом успел высказать комбригу при всех. Во время «песни варяжского гостя» за одну полу тужурки его тянул назад на стул комдив, за другую – дивизионный минер. Но он выстоял…

Все-таки они «купили мину». Приказом комбрига их лишили так называемого «денежного вознаграждения по итогам года». Было обидно, но ничего не поделаешь. Бобровский и дивизионный минер долго не знали, что к ним присоединился и комбриг, лишенный того же, но уже приказом комфлота. Естественно, уязвленное самолюбие седого капитана 1 ранга не позволило ему поделиться впечатлениями со своими офицерами. Одно радовало – мина стоила намного дороже, и офицеры «купили» только ее часть! Остальное списали по инспекторскому свидетельству – «за ради для» справедливости!

Про его представление к очередному званию забыли, оно было вовремя реализовано, его фамилия уже попала в приказ Главкома. И, тогда звезда с неба вовремя упала на Бобровского – как раз между двух просветов новеньких погон. Виталий щедро «накрыл поляну» для командиров и офицеров штаба, слушал хвалебные тосты в свой адрес, но холодок отчужденности он все-таки чувствовал. Поди-ка, докажи!

Бобровский выводы сделал, и выводы правильные. Они ему пригодились в его долгой командирской службе. Ну, а его экипаж с того времени отличался во всех вопросах боевой подготовки, будь то стрельбы изо всех видов оружия, комплексные упражнение и поиск подводных лодок, стрельбы по воздушным мишеням. Он иной раз «посылал» по старой трассе всякие авральные приборки, но вот мероприятия БП и всякие тренировки и учения – старался проводить по плану и по возможности. Даже когда за это ему чистили клюв соответствующие начальники.