Морские напевы

— Почему же вы против того, чтобы и другие выпускники школы проверили свои силы на участке, который считается сейчас очень важным. Может быть, для кого-то из них работа в сельском хозяйстве окажется делом жизни. Наша задача сейчас — разъяснить ребятам, как нужна, необходима их помощь в совхозе. Даже временная. Именно сознание своей необходимости должно быть решающим и при выборе любой профессии.

Бекше, пожав плечами, вышел.

Представитель райкома кивнул мне.

— Болатхан Кенжин, выскажите свое мнение. После школы вы тоже решили работать. Считаете ли, что поступили верно?

Мое выступление было коротким. Пока шли прения, я вспоминал свой последний разговор с отцом, когда он одобрил мой выбор.

— Во-первых, я тоже против выражения "все, как один". Каждый имеет право выбрать ту работу, которая ему по душе. Или продолжить учебу в институте. Но другое дело, если выбор всего класса определен им самим. Тогда почему бы и не всем классом? Только каждый должен еще раз подумать, посоветоваться с близкими, соразмерить свои силы, способности и возможности. Сам я выбрал море, но после того, как немного узнал его стихию, его богатства. Выбрал, когда поверил, что смогу выдержать все, что только может случиться со мной в море, когда обрел уверенность в своих силах. Большинство сидящих здесь ребят — дети потомственных рыбаков. Почему бы кому-то и не пойти по стопам отцов?

Представитель райкома улыбнулся.

— Но сейчас речь идет о животноводстве, поднять его — решающая задача. Комсомольцы всегда шли на самые трудные участки.

Я рассмеялся.

— Разве рыболовство — легкий участок?

И тут выступила Айжан. Она подвергла меня и Бекше суровой критике. Получалось, что мы с Бекше на все смотрим только с точки зрения пережитого нами в море. Что любовь к морю, к суровой романтике рыбацкой жизни не должна уводить комсомольцев от другого важного дела, не должна заслонять одну из главнейших задач, которые решает сейчас страна…

Выступления продолжались. В итоге большинство выпускников проголосовали за работу в совхозе. А несколько юношей и девушек остались при своем мнении. Они хотели летом ехать поступать в институты.

После собрания я не стал задерживаться в школе. Чувствовал, что разговор не окончен, десятиклассники еще долго будут спорить и в этот вечер, и в следующий… И это понятно. Выбору жизненного пути сопутствуют многие побудительные силы…

В кинотеатр я вошел с первым звонком. Сразу проследовал в зал. Через несколько минут погас свет. Рядом со мной пустовали два места. Одно, конечно, Айжан. Интересно, кто окажется ее вторым соседом? Закончился журнал, на минуту в зале зажегся яркий свет. Рядом сидел Бекше.

— Привет чабану!

— И ты здесь? — удивился я. — Почему чабану?

— Ты же остался на собрании.

— Ну и что? Я высказал свое мнение.

— Возразил мне?

— Не совсем. Но думаю, что мы с тобой не во всем правы.

— И то ладно. А что ты удивился моему появлению здесь? — стал допытываться Бекше.

Я подумал: "Вот хитрец! Откуда он узнал, что мы идем в кино? Или случайно вышло?.. А вдруг Айжан не придет? Тогда Бекше засыплет меня градом насмешек…"

— Тише! — потребовали сзади. — Что вы кричите?

Мы замолчали. Действительно, забылись. Привыкли в море разговаривать громко, в полный голос.

— А что сказала Айжан? — шепотом справился Бекше.

Не успел я ответить, как подошла Айжан, села между нами.

— Добро пожаловать, товарищ доярка! — прошептал Бекше, наклоняясь к ней.

— Оставьте меня в покое, морские богатыри, — раздраженно ответила Айжан. — Нос задирать, я вижу, вы здорово научились.

— Извините, барышня, — захихикал Бекше. — Море — оно не джайляу.

— Огрубели вы… — Айжан поднялась и пошла к выходу.

Я бросился за ней. Догнал у двери, схватил за руку.

— Не сердись, Айжан. Ты же знаешь его характер.

— Я не понимаю вас обоих.

— Выйдем в фойе. Мы мешаем людям смотреть фильм.

Мы вышли. Рядом раздался голос Бекше — он тоже не стал смотреть фильм.

— Взять бы все собрание на промысел. Пообдуло бы их студеным ветром, окатило волной пополам с ледяным крошевом, тогда поняли бы, такое ли уж легкое дело — быть рыбаком.

— Считаетесь только со своим мнением, — заметила Айжан. — А жизнь гораздо многообразнее, чем вы полагаете. Представьте, все стали инженерами, педагогами, артистами, моряками и ни одного хлебороба. А кто же будет производить мясо, выращивать хлеб? Кто, по-вашему, заменит стареющих чабанов? И животновод сейчас должен быть образованным, таким человеком, который изменит жизнь аулов на современный лад. А вы, кроме своего моря, ничего не хотите видеть. Болатхан, ты почему молчишь? — Айжан повернулась ко мне. — Твое мнение всегда надо выпрашивать. Даже море не изменило тебя.

— Не изменило? — переспросил я.

— Не рассказал же о море…

— Да ты уже обо всем слышала.

— Не обо всем, — сказала Айжан. — Знаю, что ты чуть не утонул, что ставили спектакль. Знаю, Бекше простудился, навещая морскую русалку. Хорошо, что русалка была всего одна.

— Эгей, полундра! — закричал Бекше, рассердившись. — Давайте переменим тему разговора.